Воскрешающая 5. В объятиях Хаоса. Книга вторая

- Для моих людей это будет большое событие! Они с радостью примут его в свое общество. Ты же не хочешь этого?

«Но ты бы мог не сообщать им»

- От их чуткого слуха, нюха и взгляда подобная затея не останется незаметной.

«Но ты же здесь главный! Неужели они не подчиняются тебе?»

- Конечно, никто не смеет ослушаться меня…

«Продолжай, договаривай, в чем дело?»

- Дело… в Феонирде. Ты пытаешься решить его судьбу не зная, поддерживает ли он твое желание.

Я горько усмехнулась.

«Кстати, он, отдавая мне свою силу, тоже не спрашивал моего мнения. И даже узнав, что я против, был непреклонен»

- Вот и я хочу сказать: узнав, что я приму участие в спасении его жизни, он не сможет спокойно жить. Жизнь для него станет адом.

«Он тебя ненавидит? За что?»

Тормигон немигающими глазами посмотрел на меня. От его взгляда внутри меня начал образовываться холод. Он передался пальцам рук, потом вырвался изо рта при выдохе струйкой белого пара. Чтобы не поддаваться его влиянию, я представила себя в сияющем коконе. И холод, идущий от его пронизывающего взгляда, отскочив от пылающих жаром стенок невидимого кокона, начал наполнять комнату. Вскоре холод внутри исчез без следа.

- Ты разве не знаешь, что я воплощение всеобщей ненависти? Вот уже больше двух тысячелетий… Ты ведь чувствуешь ненависть ко мне? Не скрывай… С каким нетерпением ты ожидаешь дня своего освобождения. Но что изменится? Уничтожить меня крайне сложно и твоя ненависть будет лишь малой каплей той, что меня питает. Я бы мог помочь Феонирду, если бы он перестал меня ненавидеть и согласился принять мою помощь.

«А сам ты кого больше ненавидишь? Меня?»

- Тебя? Не-ет! – он улыбнулся, покачав головой. – Я восхищаюсь твоей решимостью и бесстрашием, красотой и силой. А ненавижу я, пожалуй, только одного…

На этом он резко замолчал и начал ходить по комнате, взволнованно дыша.

- Я даже к имени его испытываю столько ненависти, что не могу его назвать. Иначе он придет, и мы опять будем сражаться, что приведет к разрушению гармонии сил на планете.

«Но это не… Феонирд?»

- Нет, не он.

Я облегченно вздохнула и с надеждой спросила:

«Если я получу его согласие, ты поможешь ему?»

- Помогу… Только ты пока не можешь покинуть эту гору.

«Завтра тоже состоится ритуал?»

- Время ритуалов закончилось. Следующий, возможно, состоится через год.

«И что мне здесь делать?»

- Просто живи, посещай мой сад, делай, что хочешь в пределах горы. Еще есть вопросы?

«Пока нет»

- С тобой приятно иметь дело. До встречи…

И колдун-зомби, ненавидящий того, чье имя не может назвать, растворился в воздухе.

Я сняла с себя защитный кокон. В комнате было очень холодно. Мне пришлось срочно забраться под одеяло. Согревшись, я незаметно для себя отправилась путешествовать по мирам великого иллюзиониста царства сна – Гипноса. Что-то мне снилось этой ночью, но что я так никогда и не вспомнила.

Утром, едва проснувшись, я отправилась мысленно во дворец. Мне хотелось взглянуть на Феонирда хоть одним глазком.

Феонирд находился в комнате один. Мне показалось странным, что рядом с ним нет Анаты.

Я осторожно приблизилась к больному. Феонирд был бледным, точно мел, волосы, и появившаяся за время болезни растительность на лице стали седыми. Я не узнавала в этом исхудавшем, седом, сильно постаревшем человеке великого колдуна Ийокопены.

«Феонирд…» - тихо позвала я, не обращая внимания на отсутствие мыслей в его голове.

Ни один мускул не дрогнул на его лице.

Я вгляделась повнимательнее. Казалось, он не дышит. Я не сразу поверила своим глазам, но именно так и было. Феонирд не дышал!

«Феонирд… Феонирд… Ты мертв? Боже… Аната!»

Я бросилась искать несчастную женщину, заранее предполагая самое худшее. И в первую очередь осмотрела территорию, прилегающую непосредственно к дворцу. К счастью, нигде следов разбившейся женщины я не нашла. Но это обстоятельство не слишком обнадеживало.

«Аната!»

«Я здесь, Лануф», - с грустью отозвалась Аната.

Она стояла на краю башни, одной рукой держась за мраморную колонну, а в другой держала сосуд, похожий на кувшин или глиняную вазу. Сосуд был плотно закрыт крышкой.

«Аната, постой, не прыгай. Ты же обещала, помнишь?»

«Конечно, помню…»

Подружка была в белом длинном платье, которое яростно трепетало от холодного утреннего ветра. Ее волосы было подвязаны черной лентой, чтобы пряди не били по лицу. Она печально взглянула вдаль на чернеющие горные склоны, потом посмотрела на кувшин. По щеке ее пробежала одинокая прозрачная слеза.

«Ан, я скоро вернусь, мы все исправим», - искренне пообещала я.

«Я буду ждать тебя, возвращайся скорее»

И вдруг она выпустила из руки сосуд. Тот стремительно полетел вниз.

Мы обе внимательно проследили за его полетом до самого конца.

Коснувшись каменного подножия, сосуд разбился на мелкие кусочки. В тоже мгновение все вокруг окрасилось в алый цвет. Капли отлетали на десятки метров.

Я будто вздрогнула. Случившееся произвело на меня пугающее впечатление.

«Ан, что это?»

«Кровь…»

«Чья? Ан, не молчи. Что все это значит?»

Аната, вздохнув, спустилась с башни и молча прошла в зал, устало опустилась на банкетку, закрыв лицо руками.