Воскрешающая

Я опустила глаза на сверкающие камни, украшавшие ворот его халата. Затем посмотрела на вход в отсек: Татхенган либо очень тихо вошёл, либо он смог оказаться здесь непосредственно, используя тайные силы или власть. Возможно, он обладает способностью к телепортации. Тогда это объясняет, как он смог проникнуть в мою комнату, но как потом дверь оказалась открытой? Может, маршал её не запирал вовсе? А может, дело в свойствах его одеяния? Мало ли что успели изобрести люди за то время, пока я нахожусь в плену?

Халат Татхенгана я решила взять на заметку. Если представится случай, я его похищу, а там посмотрю, в чём дело.

− Добровольно или нет, но ты будешь той тропинкой, которая приведёт меня к венцу Магистра Вселенной.

− Я это знаю, но в чём заключается твоя идея? Как ты собираешься склонить мнение жюри на свою сторону?

− Только глупец даёт оружие тому, кто может в него выстрелить.

− Но ведь тебе же хочется оказать на меня неизгладимое впечатление, не так ли? Ну, так порази моё воображение и насладись чувством превосходства, когда ещё тебе представится такой шанс.

Он засмеялся. Совсем не по злому, как я представила, даже, можно сказать, добродушно.

− Ты коварная женщина, Лануф. Пытаешься провоцировать. Не скажу, что я задумал. Уж лучше думай над этим вопросом, чем над другими.

− Да, ты не тот герой, который много болтает, прежде чем убить противника.

− Это обычная ошибка. Из−за неё часто погибает не тот, кто должен. К счастью, мне это не грозит.

− Так почему тебе не спится, Татхенган? – снова задала я первоначальный вопрос.

− Я бессмертный. Отсутствие сна – такова цена за вечную жизнь.

− Но это же очень тяжело…

− Ко всему привыкаешь со временем.

Татхенган ждал, когда я опять его о чём−нибудь спрошу. Почему−то сам он вопросов не задавал.

− Ты не против, если я переночую здесь? Не могу найти свой «люкс».

− Вряд ли ты здесь выспишься. Пойдём, я провожу тебя.

− Всё−таки ты боишься, что я угоню корабль! А я уж подумала, что это невозможно.

Татхенган ничего не ответил, лишь дотронулся до моего плеча, ненавязчиво намекая, что пора и честь знать. Я нехотя покинула кресло и направилась следом за ним.

Комната нашлась на удивление быстро.

− Ты ни разу не поинтересовалась о своём друге, почему? – спросил он, останавливаясь у двери.

Мне хотелось ответить его словами: только глупец даёт оружие тому, кто может в него выстрелить. Но это были лишь красивые слова. В действительности оружие уже находилось у того, кто может выстрелить. Мне же оставалось ждать, когда он нажмёт на курок. «Паучий сын» знал, как на меня надавить в случае необходимости. Так, что не зачем ему видеть моё беспокойство о так называемом Гебиде Раонде, тем самым, получая подтверждение о бреши в моей психологической «крепости».

− Я уверена, с ним всё в порядке, − равнодушно ответила я. – Надеюсь, наше свидание закончено?

Не дожидаясь ответа, я вошла в комнату. Дверь за мной тихо затворилась.

Вокруг царил инфракрасный полумрак. Горела единственная лампа, благодаря которой я не расшибла себе нос о мебель, появившуюся в комнате за время моего отсутствия: стол, стул, маленькая тумба и зеркало, занимающее полстены. На мгновение, увидев в нём неясное отражение, я вздрогнула, решив, что в комнате возник Татхенган. О, если бы я могла его никогда не видеть… К счастью, в нём отражалась лишь я.

Это была моя первая ночь на боевом корабле.

Утром, едва проснувшись, я решила навестить солдатскую столовую. Наскоро приведя себя в порядок, я вышла из комнаты. Где находиться нужное мне помещение, я узнала ещё вчера. И потому нашла его без труда. Народу там было море. Одни входили, другие выходили. Хорошо хоть они старались общаться знаками, а то здесь стоял бы такой гул, словно в растревоженном осином гнезде.

Меня никто не останавливал, ни о чём не спрашивал, будто и не замечали, всё как вчера. Да, только чувствовала я на себе пронизывающие, изучающие взгляды солдат − одинаково одетых и подстриженный бравых парней, будто только, что покинувших инкубатор.

Естественно, кто знает, когда они последний раз видели женщину? Даже, если и были на Плоскодонке женщины, то на такую ораву их явно не хватило. Что уж говорить об экипажах других кораблей.

В столовой народу было меньше. Кажется, я подошла к тому времени, когда солдатский утренник подходил к концу.

Повара, одетые в белое, стояли на раздаче и терпеливо выполняли свою работу. Часть из них то и дело перетаскивала с места на место котлы, приносили приборы, хлеб, специи.

Всюду слышался звон посуды и топот многочисленных ног.

Без всяких церемоний, я взяла поднос и положила на него всё, что мне понравилось. Я была очень голодна, чтобы толкаться в очередях и рыться в еде.

Потом я нашла свободное местечко за одним из общих столов, и с чувством, с толком, с расстановкой принялась за еду.

Я уже заканчивала второе, когда ко мне подошёл один из поваров и сообщил:

− Господин Татхенган просит вас после завтрака пройти в отсек управления.