Воскрешение вампира

Пол посмотрел по сторонам, потом сказал:

— Миф.

— Неплохо. — Эль встала. — На самом деле, вопрос неочевидный, и я бы могла зачесть и «бывает по-разному», потому что действительно бывают особые случаи…

Она вернулась к клетке Минхи. Ткнула ее сквозь прутья.

— Эй. Миф или реальность?

— Ну?..

— Крест обжигает вампира.

Минхи закрыла глаза и сказала:

— Реальность.

— Ничего себе. Мало кто в наши дни дает правильный ответ. Но да… все эти святые штуковины жгут еще как.

Она вернулась к клетке Пола.

— Нечестная игра, — возмутился Пол.

— Почему? — В голосе Эль слышалось любопытство.

— Потому что мы все это видели в фильмах. Но в разных фильмах все по-разному.

— Ну, так почему бы тебе не ограничиться источниками, которые отражают реальность? Итак, миф или реальность: вампиры должны спать в гробах.

Минхи видела, что Пол услышал вопрос; он откинулся назад и теперь смотрел прямо перед собой. Эль наблюдала за ним несколько секунд, затем наклонилась поближе к клетке, взялась за прутья — ее черные ногти сверкали в полутьме.

— Ну?

— Миф.

Эль провела когтистым пальцем по щеке Пола:

— Очень хорошо. Могилы — да, но гробы тут совершенно ни при чем. Хотя, конечно, некоторые из совсем уж древних к ним до сих пор неравнодушны. И это, — она вернулась к Минхи, — снова возвращает меня к тебе. Миф или реальность…

— Дурацкое название, — сказала Минхи. — Это звучит как «Правда или вымысел», как будто ты предлагаешь мне выбирать. В таком случае я выбираю миф.

— Миф или реальность, — Эль погрозила ей пальцем. — Вампиры способны полюбить.

Минхи посмотрела на Эль долгим взглядом:

— Реальность.

Эль прищелкнула языком:

— Какая жалость! Нет, нет. Одержимость — да, но не любовь. Вся эта чушь просто выжжена из нас. Ни жалости, ни сочувствия… Ты удивишься, как легко без этого обойтись.

И быстрым движением, как бросок змеи, она просунула руку в клетку, схватила Минхи за горло и притянула к прутьям.

— Дай теперь я кое-что у тебя спрошу, — раздался голос Алекса Ван Хельсинга.

Эль охнула и уставилась на балку. Минхи вырвалась из захвата Эль, когда Алекс спрыгнул на пол.

Алекс продолжал:

— Итак, мой вопрос: вы красите ногти или это просто бонус к клыкам?

На сцене по ту сторону занавеса стоял Айсмейкер, по бокам от него — вампиры-стражи.

— Сейчас, — он простер руку вперед, не спуская глаз с ледяной замочной скважины, — вы станете свидетелями того, как вершится судьба!

Ногтем, острым как бритва, он провел по своей руке, и показалась сверкающая жидкость — его собственная кровь, кровь главы клана вампиров, божественная кровь повелителя — и закапала в очерченный перед Айсмейкером круг, потекла по вырезанным во льду желобкам.

— Это не кровь смертного, — сказал он. — Не та кровь, которую вы помните.

Он продолжил:

— «Вы знаете, что властен я, — без властиЯ б не был здесь, — но мне не все покорно.Я помощи прошу у вас».[4]

Секунду спустя зазвучал шепот, и что-то вспыхнуло в ледяном воздухе. Поток холода поднялся и закрутился, взлетел к замочной скважине, влетел внутрь и вырвался наружу. И тогда появилась сама Немезида — крылатый демон в мантии; она походила сразу и на богиню, и на женщину и, казалось, была соткана из облаков и льда.

На месте глаз зияли глубокие провалы.

Демон изрек:

— «Сын Земли!Прострись во прах пред троном Аримана,Иль горе непокорному!»

Айсмейкер улыбнулся. Он стоял во весь рост перед заколдованным кругом. Заглянув в глаза-провалы, он произнес:

— «Я знаю,И все ж не гну колен».

— Передо мною смертный, не похожий ни на кого из смертных, — сказал демон. — Кто ты?

Айсмейкер указал на желобки и произнес:

— Это не кровь смертного. Даже не кровь простого бессмертного. Это божественная кровь лорда, того, кто однажды смешал свою кровь с кровью древнейших. Я призвал тебя, чтобы принести жертву и обрести желаемое.

— «Что хочешь ты?» — отозвался демон.

— «Заставь восстать усопших». В этот час, когда мы празднуем Рождество Богородицы, я желаю обрести власть над жизнью и смертью. И начать с моей возлюбленной, Клэр.

В воздухе соткался прозрачный образ — камея изо льда и крови, которую вампир набрал в горсть: Клэр, грозная госпожа, мать ребенка, которого он забрал у нее и от которого после сам избавился, предмет любви, которой больше не было места в его сердце и которую сменила одержимость.

— «Да будет так», — сказала Немезида.

Между тем за сценой Алекс узнал вампиршу — он с ней уже встречался. Это она шпионила за ним в школе, это с ней он дрался на крыше. Сверкающая стрела просвистела и вонзилась Эль в плечо. Эль отшатнулась назад.

— Откуда ты обо мне узнала? — Алекс снова выстрелил. Стрела снова вошла в плечо и на этот раз пригвоздила вампиршу к стене.

— Ты? — прошипела Эль. — Мы как раз ждали одного из вас.

На мгновение Алекс обернулся к клеткам. Минхи и Пол сидели в них, сжавшись от страха. Алекс открыл лицо.

Пол внезапно засмеялся.

— Что такое? — спросил Алекс.