Восьмая тайна моря

- Ты сомневаешься в моих познаниях?

- Я не сомневаюсь. Спрашиваю не ради любопытства.

- Понимаю. Еще раз подтверждаю, шкуры каланов - с острова Семи Ветров, - сказал Лобачев, возвращаясь на свое место. Извини. Этот случай выбил меня из равновесия... Панна еще не пришла? Черт знает что! - Лобачев стал шарить в ворохе бумаг. - На той неделе сыновья приезжают. Вот телеграммы. С семьями. Они возьмут Панну в руки.

- От души поздравляю, Николай Николаевич. У меня ведь тоже радость - еще один внук на свет появился. Лобачев вышел из-за стола и поманил Еремина. В столовой ярко горел свет. На столе - бутылка шампанского, графин водки, закуски. Еремин вопросительно посмотрел на хозяина:

- Выпьем, Алексей. За внуков.

Старинные часы на стене мерно отбили десять. Вернувшись в кабинет, они молча сели за шахматный столик.

- Чак... Акула... Загадка, - нарушил молчание Лобачев.

- Акула ли? - отозвался Еремин.

- Н-да... В природе существует определенная закономерность. Она обязательна как для животного, так и для растительного мира. Морской хищник убивает свою жертву, чтобы тут же ее съесть. Краб ежегодно откладывает сотни тысяч икринок, чтобы сохранить свой род. Он, конечно, не знает, что восемьдесят - девяносто процентов его мальков будут съедены рыбами. А рыбы - другими обитателями моря. Так достигается равновесие в природе. Н-да... Чак не пожирает свою добычу, а уносит куда-то - это подтверждают фотографии. Что-то противоречит естественным склонностям хищника.

- Может быть, добычу тащит маленьким акулятам? - не совсем уверенно спросил Еремин.

- Алексей, ты иногда говоришь такие вещи... - покачал головой профессор. - Да будет тебе известно: акулы, как и все рыбы, откладывают икру и в дальнейшем нисколько не заботятся о своем потомстве. Другое дело - морские животные...

- Какой же вывод?

- Рано вывод делать. Подождем до новых сообщений.

- Ждать! Сколько же можно ждать? - вздохнул Еремин, машинально перебирая фотографии.

Лобачев закурил свой "гвоздик".

- Попробуем применить антиакулин, - задумчиво сказал Лобачев.

Еремин вопросительно посмотрел на профессора.

- Да, да, есть такое средство, Алексей. Знаешь, как оно родилось? В годы второй мировой войны участились полеты американцев над Тихим океаном. Говорят, боязнь перед японцами была ничто по сравнению с опасением летчиков очутиться в воде в обществе акул, - Лобачев слегка усмехнулся. - Это опасение оказалось настолько деморализующим, что военно-морские силы США занялись тщательным изучением акульего вопроса. Как защитить летчика, оказавшегося в волнах океана, от коварного морского людоеда?

- Неужели американские летчики так часто плюхались в Тихий океан? - иронически заметил Еремин.

- Вам, военным, это лучше знать. Так вот, постепенно удалось решить проблему. Акулы, как правило, избегают спрутов и прочих моллюсков, выделяющих чернильную жидкость. Далее: акулы явно не переносят близкого соседства с дохлыми сородичами, особенно если те уже разлагаются. Выяснили, что у акулы вызывает отвращение уксусный аммоний. Итак, два компонента - аммоний и уксусная кислота. Испытали их врозь и установили - акула не выносит уксусной кислоты. Другие опыты показали, что примерно так же действует на нее медный купорос. Проверили на акулах соединение уксусной кислоты и медного купороса, иначе говоря, уксуснокислую медь. Так была решена задача.

- И боевой дух восстановлен, - засмеялся Еремин.

- Именно. Летчикам перед полетом вручали черную лепешку в марлевой оболочке. Она легко растворялась в воде и состояла из одной части уксуснокислой меди и четырех частей нигрозина, сильного черного красителя, создающего "дымовую завесу", которой может позавидовать любой спрут. Это средство, получившее название "антиакулин", применяется и сейчас.

- Значит, антиакулин, - задумчиво сказал Еремин. - А как же все-таки шкуры, Николай Николаевич?

Лобачев развел руками:

- Подождем. Между прочим, есть проект организации нового заповедника, на Курилах.

- А заповедник на острове Семи Ветров?

- Ликвидировать. Животных переселить на новое место. Последнее слово за мной и Чигориным, но он еще не знает о проекте. Чтобы сказать это последнее слово, надо тщательнейшим образом изучить физические и биологические факторы нового района. На это требуется время, и немалое. - Лобачев подошел к окну, раздвинул шторы. - Где же она пропадает, моя Панна?

Еремин еще и еще раз пересматривал фотографии, точно так же, как это делал днем начальник управления. Он знал историю потопления "Палтуса" и был убежден, что остров Семи Ветров имеет дело не с акулой, но все надо было проверить. Вспомнив перехваченную на имя Рутковской телеграмму, Еремин нахмурился: "Рыбалку, пожалуй, придется отменить".

- Вот и мы, - сказала Панна, входя в столовую.

- Вижу, что вы, - проворчал Лобачев.

- Папа, Алексей Васильевич, познакомьтесь. Это Олег Щербаков. Мы в театре были.

"Оригинал лучше фотографии, - Еремин, окинув взглядом Щербакова, усмехнулся. - И чего только не бывает в жизни! Сегодня мне придется сидеть за столом с человеком, на которого падают серьезные подозрения".