Восьмиконечная

Моя тайна не являлась тайной, просто в нашей семье было не принято об этом говорить, особенно чужим людям.

– Мой покойный дедушка, – делаю длинную паузу, потому что не знаю, как начать свой рассказ.

Никогда раньше я не говорила об этом вот так, на всеобщее обозрение. Особенно все, что касалось моего дедушки – это тяжелая боль для меня, хотя прошло уже более двадцати лет, как его не стало. Но все присутствующие понимающе смотрят мне в глаза, не торопя с рассказом.

– Он был бизнесменом. В семидесятые активно путешествовал с моей бабушкой по всему миру, летал в различные страны, в том числе на симпозиумы, слеты и заседания представителей международного бизнес-сообщества. И именно в одной из таких поездок, он познакомился с английским предпринимателем. Я не знаю, что у них произошло, моя бабушка сообщила нашей семье, что унесет это историю с собой в могилу, но мой дедушка и тот мужчина, имени которого я, к сожалению, не знаю, очень сдружились. И перед смертью, предприниматель передал кое-что моему дедушке. В знак благодарности, в знак дружбы и человечности, в память о нем. Эта вещь очень дорога для нашей семьи. Не только как память, как что-то действительно важное, но дорога и материально. И я думаю, что смогу использовать эту вещь, чтобы выманить Воробья.

В зале повисает тишина. Мужчины продолжают с интересом смотреть на меня, ожидая продолжения рассказа, но я молчу, давая понять, что на этом мой рассказ окончен, они не узнают, что хранит наша семья. Конечно, я бы не выдала всех тайн, даже в своем кратком рассказе я умолчала о некоторых деталях. Например, то, что предприниматель был также и коллекционером искусства, а вещь, которую он подарил дедушке, считается давно утерянной и разыскиваемой реликвией в мире.

– Полагаю, дорогая, что у вас есть за вещь – мы не узнаем? Это секрет? – догадливо улыбается Алек. Я просто утвердительно киваю головой.

– Хорошо, откуда мы можем знать, что эта вещь действительно дорогая? Что она подлинная? – слышится писклявый голосок Мэнсона.

– Только лишь поверив на слово, – перебивает Джер, и окружающие осознают, что он понимает, о чем речь. – Я могу ручаться за правдивые слова Элизабет. Более того, я видел эту вещь, я видел, как производили экспертизу и оценку – она подлинная и, безусловно, очень дорогая.

– Насколько? – Уикхем делает хитрый прищур глазами, его заинтересованность настораживает. Больше всего я не хочу, чтобы у моей семьи были какие-то неприятности и нервотрепка из-за старой полузабытой миром реликвии.

– Достаточно, чтобы привлечь внимание человека, которого мы ищем, – отрезаю я, давая понять, что стоимость вещицы, как и ее наименование, останутся в секрете.

– Что ж, – сдается директор Билд Паблик, – если вы уверены, что это может сработать, тогда думаю, нам стоит обсудить план по осуществлению этой затеи. Тем более, если мистер Мэтьюс ручается за слова своей сотрудницы.

Уикхем отсылает нагловатую улыбку сначала Джереми, а потом мне. Его явно раздражает неведение и еще больше бесит любопытство, которое он не сможет удовлетворить.

– Сначала я хочу обговорить это со своей семьей, потому что это касается не только меня. И я не могу принимать решение об использовании реликвии в одиночку.

– Да, конечно, мисс Тейлор. Делайте то, что считаете нужным, но помните, что время неутешительно бежит вперед, не оставляя нам возможностей для действия, – Уикхем завершает разговор, вставая со стула и дав понять, что на сегодня наш диалог закончен. Его коллеги поднимаются вслед за ним.

– Ох, мисс Тейлор, – восклицает Харрис, разводя руками, – вы даже представить не можете, насколько сильно заинтриговали меня! Боюсь, не смогу сегодня уснуть, гадая, о чем же вы говорили, – добродушно улыбается он.

Попрощавшись, представители делегации удалились из конференц-зала, в окружении своих охранников. Джереми, Лукас и я остались сидеть на своих местах, просто молчаливо уставившись перед собой. Никто не хотел начинать разговор.

– Ну, думаю, мне тоже уже пора. Вам вдвоем найдется, что обсудить, – горестно вздыхает Лукас, вставая со своего места и направляясь к выходу.

– Останься, – я смотрю на него дружеским добрым взглядом, давая понять, что сегодня он узнает намного больше, чем остальные. Он замирает в проходе, уставившись на меня, и переводит взгляд на Джереми, будто ища его одобрения.

Хоть мы и были с Лукасом не в лучших отношениях, а скорее как кошка с собакой, я решила посвятить его в тайну нашей семьи, потому что любая поддержка со стороны будет полезна. И очень мало людей, которым я могу по-настоящему открыться. Джер доверял своему партнеру, а значит, не смотря на наше с ним недопонимание, ему доверяла и я.

Лукас садится напротив меня, он крайне удивлен и не знает, что сказать, просто молчит и его взгляд мечется из стороны в сторону.

– Слушай, Лиз, ты не обязана…

– Нет, – останавливаю его я, – мы с тобой не то, чтобы ладили, но вдвоем с Джереми мы не справимся. Нам нужна поддержка, если все покатится к чертям. Поэтому садись поудобнее, история будет длинной.