Восьмирье. Лабиринт и чудесказки. Книга 5

Вика нахмурилась, обдумывая эту совершенно неожиданную и очень странную для неё информацию.

– То есть, – осторожно, словно вступая на незнакомую территорию, спросила она, – у вас в сражениях главная цель – сорвать как можно больше знамён противника? И кто больше сорвал, тот победил?

– Ну да, – пожал плечами Лукас.

«Так вот что это за обрывки тканей! Это бывшие стяги и знамёна! – поняла Вика. – А обломки палок – это шесты, на которых они крепились!»

– Судя по выражению твоего лица, у вас бои выигрывают по-другому, – догадался Лукас. – А как?

Вопрос застал врасплох, Вика резко выдохнула и отвела взгляд. Отвечать категорически не хотелось. Впервые ей стало по-настоящему неловко за свой родной мир, ведь там победители битв определялись совсем по другим критериям. Таким, что сорванные знамёна казались просто невинной детской игрой. Да, наверняка в попытках отобрать и сломать чужие флаги здесь кто-то тоже получает ранения, возможно, порой даже довольно серьёзные – если, положим, с лошади упадёт и ногу сломает, но это всё равно не сравнится с тем, что стоит на кону в войнах её родного мира. И если Лукас узнает, как там выигрывают сражения, он, наверное, придёт в ужас и решит – и небезосновательно, – что их мир ужасен и его жители – чудовища. А Вике почему-то очень не хотелось, чтобы он так думал. В её мире всё равно было много хорошего, и она его любила – несмотря ни на что.

– Ну так что? – нетерпеливо повторил Лукас. – Как у вас побеждают в битвах? Нет, дай угадаю! Кто испугает больше лошадей? Кто сорвёт больше знаков различия с мундиров? Или, может, у кого громче играет военный оркестр?

– Ах, если бы, – горько и едва слышно вздохнула Вика – и больше ничего не сказала.

* * *

Вика не разбиралась в военных знаках различия даже в родном мире, что уж говорить о чужом. Но судя по умопомрачительному обилию нашивок и всевозможных украшений на чёрном мундире мужчины, вставшего у них с Лукасом на пути, это был Генералиссимус Вселенной, не меньше. А судя по тому, что форма на нём была с иголочки – безупречно выглаженная и ни пятнышка! – на передовой он явно не появлялся и в сражении за флаги не участвовал.

– Тебе же было велено не путаться под ногами! – сердито рявкнул Генералиссимус, и многочисленные ордена и украшения на груди подпрыгнули, сопроводив слова тоненьким металлическим треньканьем.

– Я и не мешаюсь, я выполнял поручение Морской Стражницы, – важно ответил Лукас, даже не дрогнув под напором командирской власти.

«Морская Стражница? – подумала Вика. – Это маму, что ли, так называют?»

Генералиссимус при упоминании Морской Стражницы поморщился.

– Ну, если так… – пробормотал он и недовольно поджал губы.

«Мама ему явно не нравится», – отметила Вика не без доли удовольствия: напыщенный военачальник ей тоже был не по душе.

А Генералиссимус вдруг повеселел и расплылся в улыбке, которая Вику почему-то сразу насторожила. И следующие слова всё объяснили.

– Только, боюсь, ты опоздал со своим поручением. Нет её больше!

– Как нет? – опешил Лукас.

– А вот так. Сгинула во время боя. Так понятно?

– Она что?.. – начала Вика, и её голос сорвался от страха, она просто не могла выговорить самое страшное. И всё же снова попыталась – но так и не закончила ни одно предложение: – Её уби… Она уме…

– Она погибла? – чуть слышно прошептал Лукас, приходя на выручку Вике.

Генералиссимус снова недовольно поморщился.

– Нет. Она пропала. Никто её не видел, никто не знает, где она. Но готов поспорить, – с неожиданным запалом продолжил он, – что эта выскочка ушла с воцейцами.

У Вики тут же отлегло от сердца. «Пропала» – это, конечно, плохо, но куда лучше, чем «погибла». Пропавших можно отыскать, это поправимо. А вот погибших уже не вернуть и смерть не исправить.

– А я сразу говорил, – продолжал бухтеть Генералиссимус, – что неспроста она к нам в доверие втёрлась! Наверняка шпионка столичников! А теперь узнала всё что надо – и была такова! Да и в наших рядах, конечно, есть предатели, раз с такой готовностью стали слушаться эту выскочку. Надо будет их найти!

С этими словами Генералиссимус потерял всякий интерес к Лукасу и, развернувшись, стремительно зашагал к лагерю. Возможно, пошёл искать тех самых предателей.

– Кто такие столичники? – спросила Вика.

– Военные из столицы, – пояснил приятель. – Дело в том, что недавно правительство внезапно прислало Воцее свои войска на помощь. Никто не понял, с чего это вдруг столица заинтересовалась конфликтом, который длился веками, и именно сейчас решила вмешаться. Но твоя мама считает, что в столице узнали про Сопротивление, которое тайно собиралось в Варекае, и выслали войска.

Вика рассеянно кивнула; хотя это она задала вопрос, ответ слушала только краем уха, все мысли уже унеслись вдаль, в ту самую неизвестность, где пропала мама. А ведь Вика так близко к ней подошла! Ещё немного – и они бы встретились! Ну до чего обидно! И до чего нечестно!