Восьмирье. Лабиринт и чудесказки. Книга 5

– Что началось? – не поняла Вика и обернулась к приятелю. Тот только растерянно пожал плечами.

– Уже растёт? – донёсся другой вопрос снизу.

– Что растёт? – прокричала Вика в ответ. Она не понимала, что происходит, но по тону чувствовала, что речь идёт о чём-то важном. Да и Ванилька подлетела поближе и, часто взмахивая крыльями, встревоженно зачирлыкала.

Несколько «дачников» уже почти добрались до вершины, и Вика не удержалась от улыбки: одеты они были так, словно собрали в доме всю одежду, какую только могли, и напялили на себя слоями. И у каждого голову венчала нелепая шляпа: по краям широких полей шла какая-то странная то ли лента, то ли полоса свёрнутой ткани.

Что это за полоса, стало ясно после того, как первый из «дачников», невысокий мужчина средних лет, закончив подъём, упёр руки в бока и согнулся, чтобы перевести дыхание: странная штука на полях шляпы развернулась и упала вниз, закрывая лицо, словно густая вуаль. Теперь «дачник» стал похож на пчеловода, собиравшегося на пасеку.

– Ну? – спросил он. – Мы не опоздали?

– Куда не опоздали? – ответила вопросом Вика.

– Если вы про сражение, то оно недавно закончилось, – добавил Лукас. – Мы сами видели.

Даже из-под плотной сетки было видно, как сверкнули глаза собеседника.

– Вы что же, с махальщиками? – полным презрения голосом осведомился он.

Вика с Лукасом переглянулись и поняли, что чем дальше идёт этот странный разговор, тем более непонятным он становится, и потому лучше всё прояснить прямо сейчас.

– Мы не местные, – решительно признался Лукас, – и поэтому совсем не понимаем, о чём вы говорите.

– Не местные? Это насколько же сильно вы не местные, если не знаете про махальщиков?

– Совсем не местные, – ответила Вика. – Мы вообще не с этого Осколка.

Среди поднявшихся к этому времени на холм «дачников» раздались поражённые охи и ахи, и посыпался целый ворох вопросов:

– Не местные?

– С другого Осколка?

– А как они сюда попали?

– Да они же ещё совсем дети!

– Тихо! – повысил голос мужчина. – У нас нет времени! – напомнил он, а затем обратился к Вике с Лукасом: – Значит, вы видели, что сражение закончилось?

– Да, – подтвердил Лукас.

– А когда уходили, вы не обратили внимания, не начала ли на поле расти трава?

Лукас недоумённо уставился на собеседника, и Вике казалось, что она слышит его мысли: как можно увидеть, не начала ли расти трава? Это же так быстро не происходит!

– Судя по выражению ваших лиц, вы ничего не видели, – сделал вывод мужчина, обернулся к своим товарищам и крикнул: – Ненавижник

пока ещё не взошёл! Давайте быстрее, у нас есть шанс выполоть его в самом начале! Корчевники, вперёд!

Бряцая тяпками и мотыгами, толпа быстро пробежала мимо ребят и понеслась вниз по холму. Вика растерянно смотрела ей вслед, а потом перевела взгляд на Лукаса – и сразу увидела, как изменилось его лицо.

– Что такое? – встревожилась она.

– Ненавижник, – повторил он. – Я слышал про него, но у нас в Ово он, к счастью, никогда не рос…

– Что такое ненавижник? – насторожённо спросила Вика.

Ей не понравилось, как звучит это незнакомое слово. Незнакомые «корчевники» звучали куда лучше: кочевники, которые что-то выкорчёвывают. А вот «ненавижник» слишком похож на «ненавижу», и за то время, что она пробыла в Восьмирье, Вика уже уяснила, что названия многих вещей говорят сами за себя. Пичальки вызывают печаль, негрустин помогает не грустить, а растения с огорода майстера Нилса и вовсе назывались совершенно прямо: спокойствие, умиротворение.

– Это такая трава, – подтвердил её догадки Лукас. – Она прорастает на земле, где шли сражения. Очень быстро прорастает, буквально за считаные часы, а иногда даже минуты. Когда она расцветает, от неё разлетаются пушинки, которые очень опасны для людей. Если они попадают тебе в нос и ты их вдыхаешь, начинаешь ненавидеть всё вокруг.

– Ничего себе! – воскликнула Вика. Казалось бы, она должна уже привыкнуть к Восьмирью, но нет, в нём всё ещё находились вещи, способные её удивлять. – И что, этот ненавижник всегда растёт на полях сражений?

– Не только. Но на месте сражений – чаще всего.

Вика хмыкнула.

– Что? – не понял Лукас.

Девочка покачала головой и промолчала. Не скажешь же: «Да с чего ей расти на полях сражений, если у вас тут даже никого не убивают?» Впрочем, ненависть ведь порождается не только убийствами. Собственно, у людей есть сотни способов вызвать ненависть, не причинив при этом ни капли физического вреда.

– А они, выходит, идут её выпалывать? – сменила она тему, указав кивком на бежавших вниз с холма.

– Да, – ответил Лукас и замешкался. – Вика, я понимаю, что ты хочешь как можно скорее найти маму, но ненавижник – это очень, очень опасная штука. Я знаю, для тебя наш мир новый, и, возможно, ты не понимаешь, насколько это серьёзно…

«Ещё как понимаю», – вздохнула про себя Вика. Чего-чего, а ненависти – пусть и невидимой – в родном мире более чем хватало!

– Но просто поверь, – продолжил Лукас, – если не принять меры, ненавижник заразит очень многих, и это будет страшно! Люди… они становятся сами не свои!