Восьмой круг. Златовласка. Лед (сборник)

– А-а, книге. О старом Макклеллане. Старом Джордже Бринтоне Макклеллане, самом худшем… – Кроули запнулся и затем произнес эти слова внятно: – Самом худшем мерзавце во всей Гражданской войне. Вот кто он был. – Он подался вперед и разложил на столе нож и вилку. – Видите? Это старый Роберт Эдвард Ли. Это старый Джордж Макклеллан. Но военной разведки нет. Слушаете? Старина Джордж говорит: «Я могу задать трепку Роберту Э. Ли, но сначала мне нужно узнать, сколько солдат у него в армии». И посылает за старым подлым Пинкертоном, лучшим детективом на весь мир. «Мистер Пинкертон, – говорит, – разузнайте для меня, сколько солдат у старого Ли». Пинкертон возвращается. «Сэр, говорит, – и Кроули едва не упал со стула, размашисто отдав честь, – сэр, у Ли миллион солдат. Мало того. Миллион миллионов солдат! Мало того, сэр, они вооружены до зубов! У них есть пушки, зонтики, шпаги и всевсе!»

Диди посмотрела на Мюррея.

– Господи, – беспомощно произнесла она, но продолжать ей не дал вошедший в раж Кроули.

– Старина Джордж слушает это, – заговорил он, приставив ладонь к уху, – и приходит в ужас. Почему? Потому что не знает, что все, сказанное старым подлым Пинкертоном, – ложь! Каждое слово – выдумка. Знает только, что не может победить миллион миллионов солдат. Поэтому сидит и выжидает, пока Линкольн не отстраняет его от командования армией, и весь мир считает, что он рохля. Слушаете?

– Слушаю, – ответил Мюррей.

– Отлично. Но кто сделал из него рохлю? Старый, подлый Пинкертон, вот кто! Старый великий детектив говорит кучу лжи. И вот я хочу знать: почему? Может, он глупый? Может, его подкупили? Вы знаете детективную работу, так скажите мне. Кстати, как вас зовут?

– Шеридан, – ответил Мюррей. – Старый Фил Шеридан[26].

Кроули захохотал.

– Сукин сын, это замечательно! – проревел он, восторженно колотя по столу. – Вас зовут Мюррей Керк, вы подлый старый детектив, но мне нравитесь!

– Мистер Кроули… – произнес официант за спиной Мюррея.

Кроули угрожающе замахал над головой столовым ножом.

– Идет кавалерия! – заорал он. – Идет старый Фил Шеридан!

Внезапно появился метрдотель с двумя официантами.

– Мистер Кроули, – сказал он, – думаю, нам следует проводить вас в комнату отдыха.

Мюррей втолкнул Диди во вращающуюся дверь и вывернул ее на улицу.

– Старая Диди, – сказал он, присоединясь к ней. – Старая Диди и ее друзья.

– Дорогуша, я все пыталась, пыталась тебе сказать, а ты никак не слушал. Выслушай меня, пожалуйста.

– Нет.

– Выслушай! Я пыталась сказать тебе, что он был совсем не таким, когда я с ним разговаривала за его столиком. Совсем не таким.

– Кто бы мог подумать, что в старике окажется столько выпивки?[27] Замечательно. Это понравилось бы даже старому Фрэнку Конми. Он всегда любил сочные парафразы Шекспира.

– Отвратительно, – устало сказала Диди. – И тут очень холодно. Куда отправимся теперь?

– В «Сент-Стивен».

– «Сент-Стивен»! Но ведь еще только девять часов! Никто не возвращается домой в такую рань.

– Ну и что? Давай поживем опасно для разнообразия.

Он наливал на кухне коньяк в суженные кверху бокалы, когда из спальни донесся громкий голос Диди:

– Мюррей, где все мои вещи? Я не могу найти их в чулане, а тут прямо-таки холодильник.

– Тогда выходи из чулана и загляни в нижний ящик гардероба. И перестань так кричать. Что подумают соседи?

– Пошли они, – сказала Диди, как Мюррей и ожидал.

Когда она появилась в легком неглиже цвета слоновой кости, он сидел на кушетке, согревая в каждой руке по бокалу. Она взяла один и лениво подняла к свету.

– Мюррей, для чего ты убрал все в гардероб?

– Из-за уборщицы. Она теперь последовательница Отца Дивайна[28] и так преисполнена праведности, что над головой у нее образовался нимб. В общем, мне стало неловко, потому что знаю, что из-за этого, ей неудобно входить в чулан, поэтому я кое-что предпринял. Вот и все.

– Ты серьезно?

– Конечно. Неужели думаешь, я мог бы экспромтом придумать что-то столь невероятное?

– Пожалуй, нет. А ты приятный во всех отношениях, правда, дорогуша? – Диди уютно растянулась, положив голову ему на колени, а щиколотки на подлокотник кушетки. – Я думала, это администрация, и собиралась резко выказать недовольство по этому поводу.

– Нет-нет. Администрация высоконравственна – это так, но только в отношении более дешевых комнат. И не пытайся пить, опустив голову. Захлебнешься.

– Не захлебнусь. Вот посмотри.

Мюррей посмотрел с восхищением.

– Знаешь, превосходный трюк. Где ты ему научилась?

– А-а, в Амарильо, еще маленькой. Постоянно пила из крана, опустив голову. Решила, что могу научиться этому, и в конце концов научилась.

– Молодчина. – Мюррей допил коньяк и глубоко вздохнул. – Диди, ты слушаешь?

– Угу.

– Тогда слушай внимательно. Когда мы были на той небольшой вечеринке, где я познакомился с Рут Винсент?

– Ну до чего ты ограниченный! И перестань гладить мой животик. Не хочу, чтобы ты гладил мой животик, когда просишь помочь тебе соблазнить кого-то.

– Черт возьми, кто говорит о соблазнении? И у тебя это не животик. Он только у маленьких девочек. У тебя брюхо.