Воспаление колец

– Сам напросился. Учти, сейчас ты познаешь магическую силу Величайших! – Произведя несколько магических пассов, чародей пнул мажордома в интересное место. – Вот так, – констатировал он, привязывая Канифоль к поручню лестницы. – А теперь двинем...

– Куда двинем? – заинтересовался Опупин, глядя на посиневшего мажордома. – По почкам или выше?

– В приемные покои! – с самодовольной улыбкой победителя ответил маг. – Вперед, мой юный друг! Эй, ходи за мной – ты все равно не знаешь дороги!

Шли недолго, темными пыльными коридорами. Остановились перед дверьми, обитыми мягкой кожей чиновников самого высокого ранга. Гнусдальф внимательно осмотрел Опупина, приказал ему вытереть нос и подтянуть штаны.

– Отвечай вежливо, в глаза не смотри, – предупредил он. – Если будут бить, прикрывай голову!

Маг решительно толкнул дверь плечом, и путники вошли в приемные покои – просторный, с высоким потолком и колоннами у стен зал. Колонны согнулись от старости, их капители были вытесаны в виде отрубленных голов противников Беломора. Выцветшие фрески на потолке весьма натуралистично изображали сцены казни недругов Беломора. В покоях было сумрачно: тяжелые шторы, на которых были вытканы сцены пыток врагов Беломора, закрывали окна. Мраморный подиум в глубине по форме напоминал плаху. На подиуме стояло перекошенное кресло из красной кожи.

Подойдя ближе, путники заметили, что на ступеньках подиума сидит уродливый старикашка с густыми, припорошенными сединой усами. В углу рта зажата слабо коптящая трубка. На голове – картуз с лопнувшим козырьком. Простой серый френч без знаков различия помят, заштопан во многих местах, а там, где полагается быть погонам, заляпан птичьим дерьмом.

– Кхе-кхе, – откашлялся Опупин. – Старый, ты не подскажешь... – но Гнусдальф пихнул его в бок и дважды звонко хлопнул в ладоши.

Старикашка вскинул голову.

– А? Что? Я не совсем... – Пустой взгляд стал вдруг осмысленным, острым: – А-а-а, Гнусдальф Побирушник! Хелло, амиго!

– И тебе хелло, – раскланялся чародей. – Приветствую великого Заместителя! Мир тебе, о Денатурат Замечательный!

– У меня нормированный день! – внезапно визгливо заорал Денатурат. – Кончай миндальничать, лысый, колись чего пришел и баста! Но бабок, заруби на носу, я тебе больше не дам! И не втирай мне про больную бабушку в Хабаровске! И про дедушку, которому нужно лечиться от СПИДа! – Взгляд его хитро прищуренных глаз упал на Опупина: – А это что за чудо?

– Это хрюкк, – быстро сказал Гнусдальф. – Ну, помните, хрюкки, ваши вассалы?

– Салы? – Денатурат Замечательный приподнял трясущийся подбородок. – Сальные свиньи? Ну так на кухню его! У этого отличное филе, отсюда вижу! Пусть подадут отварное с зеленым горошком!

– Они разумные! – негромко сказал чародей.

– Разумные сальные свиньи? Никогда не ел подобного! Чудо, чудо! – Денатурат разразился бурными аплодисментами, переходящими в овацию.

– Владетельный Заместитель, – тихо проговорил маг, роняя каждое слово, как осколочную бомбу. – Владетельный Заместитель, они – ваши предполагаемые подданные! В битве при Колб

асне, Северной Скверне, иначе называемой Гниволь, когда армия Гондории отражала натиск злобных чморков, грозящих заразить весь мир триппером, хрюкки помогли нам отрядом лучников.

– Случников? – Денатурат поперхнулся дымом. – Спасибо, нам случники не нужны, нам случников и своих хватает. Хорошенькая была бы помощь в бою от случников!

Гнусдальф скрежетнул зубами, побледнел, но все же взял себя в руки.

– Склоните ваш слух ко мне, – вкрадчиво заговорил он. – Хрюкки – весьма разумные и сметливые создания, вне всякого сомнения, достойные вашего внимания. В битве у Дубового Руля хрюкки выказали чудеса мужества и смекалки: они уничтожили все войско ваших налоговых инспекторов, перерезав их спящими, и использовали для этой цели новейшее достижение техники – карманные выкидные ножи!

– А-а, проклятущий упрямец, слюшай! – завыл Денатурат, потрясая трубкой. – Я не желаю слюшать про разумных свиней, хряков и водосвинок! Вах! Почему этого не обрили перед свиданием со мной? Откуда мне знать, может, у него блохи? Зачем ты, Гнусдальф Серый Глюк, смущаешь мои чистые уши грязными рассказами о хряках, свиноматках и поросятах? Говори!

На секунду смутившийся, Гнусдальф вновь обрел прежнее хладнокровие. И спокойно сказал:

– Денатурат Замечательный, как всегда, прав. Всякие хрюкки-дрюки – это скучно, банально и несерьезно. Но, кроме этого хрюкка, я привез тебе еще две новости. Одна новость хорошая, а другая – плохая. С какой начать?

Заместитель поудобней устроился на ступеньках.

– Давай с хорошей.

– Ладушки. – Гнусдальф нахмурился, прыснул в кулак и сказал: – Вот хорошая весть: твой старший сын, Брагомир...

– Знаю, знаю, – небрежно отмахнулся Денатурат. – Намедни река принесла нам его плащ, шлем и правую заднюю ногу. Были торжественные похороны. Ай, он все равно собирался навсегда удрать в Америку! Ну, это все хорошие новости?

Гнусдальф усмехнулся: