Воспарить к небесам

Он сказал мне, что почувствовал то же самое.

Теперь я думала, что это из-за моего декольте и моих ног, виднеющихся в разрезе платья, хотя они не были длинными, но были красивыми.

Мы начали встречаться. Стали парой. Обручились. Поженились.

И я сделала то, что должна была сделать.

Я стала женой богатого человека, заботилась о его доме, растила его детей и заседала в каждом совете нужной благотворительной организации, которая меня принимала.

Другими словами, я была ни на что не годна. Я не смогла бы найти работу за пределами базового уровня, даже если бы попыталась.

И я это знала.

Но купленная мебель не могла заполнить мою жизнь. Я не могла печь, потому что кроме меня это некому было бы есть, а я любила поесть, но у меня не было аппетита. Я не могла целыми днями, неделями, месяцами, годами читать книги.

Мне нужно было что-то делать.

С этой мыслью я решительно вышла из машины и направилась к церкви.

Оказавшись внутри, я обнаружила, что нахождение в церкви в середине дня без причины не было похоже на то, как это показывали в фильмах. Благонамеренный пастор не появлялся почти сразу, чтобы сесть с вами на скамью, выслушать ваши треволнения и поделиться своей мудростью.

Хотя церковь была открыта, здесь никого не было.

Я подождала, а потом отправилась бродить по зданию. Пройдя по боковому коридору и обратно, я нашла маленькую табличку со стрелкой «офис».

Я последовала за стрелкой.

В конце коридора была открытая дверь. Я свернула к ней и остановилась в проеме.

Это определенно был кабинет, довольно симпатичный, не огромный, не крошечный, с маленьким, но красивым витражным окном позади письменного стола, над которым склонилась женщина, и что-то писала на листке бумаги.

— Эм… извините, — окликнула я.

Она резко выпрямилась и испуганно посмотрела на меня.

— Простите, что напугала вас, — пробормотала я.

Она покачала головой, словно пытаясь взять себя в руки, и повернулась ко мне лицом.

— Ничуть. Могу я вам чем-нибудь помочь?

— Я ищу пастора, — сказала я ей.

Она кивнула, ее губы слегка изогнулись.

— Преподобного Флетчера, моего мужа, здесь нет. — Она вдруг забеспокоилась. — Он должен был вас ждать?

— Нет, нет, — заверила я ее, качая головой. — Я решила заскочить. Вообще-то, я в Магдалене недавно, и он даже меня не знает.

Она прислонилась бедром к столу, потеряв озабоченный вид, ее лицо снова стало дружелюбным, и она спросила:

— Может, я смогу помочь. Или я могу оставить сообщение для него или назначить встречу, если вам нужно с ним поговорить.

Я сделала шаг вперед, глядя на жену пастора, зная, что женщина, стоящая за таким мужчиной, вероятно, тоже хорошая.

Или даже лучше.

— Думаю, может, вы сможете помочь, — сказала я.

Ее дружелюбный взгляд стал более дружелюбным, когда она предложила:

— Попробую.

Я кивнула и, как ни странно, обнаружила, что не знаю, куда деть руки. Как будто я была на собеседовании, приехала сюда в поисках работы, но недостаточно себя проявила, и даже не представила свое резюме.

Я сложила руки перед собой.

— Хорошо, как я уже упоминала, я только что переехала сюда, однако, я… ну… — я облизала губы, сжала их, прежде чем признать, — финансово независима.

Она кивнула, видимо, восприняв это признание как должное, и сказала:

— Добро пожаловать в Магдалену.

— Спасибо, — пробормотала я, прочистила горло и продолжила, — я здесь, потому что подумала… Ну, это церковь, и я подумала, что церкви нужны волонтеры, а я не работаю, и мне не нужно, и я действительно не знаю… — я замолчала, потом встрепенулась и начала снова, — в общем, я знаю, как обращаться с компьютером, и действительно организованна…

И снова мне пришлось остановиться, потому что я не могла придумать никаких других навыков, которые бы у меня были.

Поэтому я была вынуждена слабым голосом закончить:

— Вам не нужен кто-нибудь, чтобы помогать здесь?

Она улыбнулась, и я поняла, что осторожность и нежность, с которыми она это сделала, означают, что ей очень не хватает моего резюме.

— Наш приход небольшой, это маленький город, но нам повезло, потому что жители очень великодушны. О нас заботятся, когда речь заходит о волонтерах, — сказала она мне.

Я прикусила губу и кивнула.

— Сколько времени у вас есть, чтобы посвятить его волонтерству? — спросила она.

Все время мира, подумала я.

— Не совсем уверена, — сказала я. — Может, два-три дня в неделю по два-три часа? — предложила я, будто у меня было право голоса.

— Вы хорошо ладите с пожилыми людьми? — спросила она, и я почувствовала, как при этом вопросе моя голова вскинулась от удивления.

— Прошу прощения? — спросила я в ответ.

Она выпрямилась, отошла от стола и сделала ко мне шаг, слегка подняв руки, прежде чем обхватить себя за локти. Это была странная поза. Странная, потому что она не была холодной и замкнутой, а какой-то приветливой, будто она с любовью сжимала что-то в своих руках.