Читаем ВОСПЕВАЮЩИЕ БИТВУ полностью

О Танце Котла замечательно поведал индеец по имени Обманувший Ворону в биографической книге Томаса Мэйлса. «Танец Котла может исполнятся в любое время года, но он непременно включался в танцы, которыми встречали приход весны. И он обязательно был последним в день пляски. Только после завершения всех остальных исполнятся Танец Котла. Пожирание собаки было частью танца. Это может показаться странным, но в старые времена индейцы считали собаку очень ценным животным. Каждая семья имела по несколько вьючных собак, чтобы перевозить на них грузы. Поэтому собак уважали. Собака обладала силой и могла делиться своей силой. Она была подарком Великого Отца, поэтому её использовали во время Танца Котла и церемонии Ювипи. Приготовление собаки поручалось женщинам, и они варили её старинным способом. На четырёх вертикально установленных палках подвешивался желудок бизона, затем его наполняли водой. Поблизости горел костёр, в нём лежали большие камни. Когда они раскалялись, их опускали один за другим в воду при помощи палок, раздвоенных на конце. Руководитель Танца Котла должен был принадлежать к числу тех, кто имел видйние Громовых Существ. Только такие люди могли обучаться правильному способу убивать собаку. Они же были осведомлены, как раскрашивать тело руководителя танца… Восемь танцоров приближались к котлу так, будто они собирались окунуть руки в кипящую воду. Они выстраивались в линию позади меня… и четырежды подступали к котлу. В четвёртый раз я опускал мои руки глубоко в кипяток и извлекал со дна котла собачью голову. Это можно было делать и при помощи заострённой палочки, но по-настоящему подготовленный руководитель пляски должен был уметь выловить собачью голову голыми руками. Он никогда не обжигался, если умел правильно проделать то, что от него требовалось, так как знал шаманские секреты. Причина того, что мы, руководители пляски, не ошпаривались, таилась в том, что мы заранее сильно натирали руки до локтей специальной травой. Когда-то у меня было много этой травы, но потом я лишился этих запасов, как и всех остальных целительных трав, когда сгорел мой дом. Однако я знаю, где растёт эта трава» (Mails Thomas «Fools Crow»).

Кто же такие Титоны? Чем они похожи на других людей с красной кожей, и отличаются ли вообще одни степные индейцы от других?


***


Титоны состоят из семи крупных племён, хотя далеко не сразу исследователи сумели разобраться, кто именно входит в группу Титон. Так Отец Хеннепин проживал в 1680 году в тридцати километрах выше водопада Святого Антония в нынешней Миннесоте и много писал об этих индейцах, но он не делал никаких подразделений на племенные группы. В 1795 году Жан Батист Трудо утверждал, что Титоны состояли из четырёх кочевых племён, которые охотились на обоих берегах Миссури («Description of the Upper Missouri» Mississipi Valley Historical Review. Vol VIII). Через девять лет после этого торговец Пьер Антуан Табо зафиксировал названия четырёх основных племён Титонов следующим образом: Ситчанрху (Сичангу), Окондана (Оглала), Миникан-Хинийожу (Миниконжу) и Саон-Титон («Narrative of Loisel`s Expedition to the Upper Missouri»). Оглалы и Сичанги называли все остальные племена Титонов, вместе взятые, словом «Саоны». Белые торговцы и исследователи, приезжавшие в страну степных Дакотов из Сент-Луиса по Миссури, в первую очередь встречали Оглалов и Сичангов и, похоже, переносили их имена на все остальные племена Титонов. Дальнейшее подразделение Саонов произошло несколько позже. В 1804 году Табо решил, что Миниконжи были самостоятельным от Саонов племенем. Затем он дополнил в список племенами Хитасиптчон (Итажипчо), Хонтпапа (Хункпапа) и Татчинди-чиджа (происхождение и принадлежность названия не установлена). Эти три племени он отнёс к Саонам. В 1833-34 годах принц Максимильян объявил, что Титон-Дакоты разветвляются на пять групп (Prince Maximilian, «Travels in the Interior of North America»).

Дениг же, включившись в 1833 году в пушную торговлю в верховьях Миссури, сразу привёл названия семи племён Титонов и указал в «Пяти племенах верхнего Миссури» их приблизительную численность (на 1850-е годы):

Сичангу (чаще называемые Brule) – 500 палаток, Оглала – 300 палаток, Миниконжу – 260 палаток, Сихасапа – 220 палаток, Хункпапа – 150 палаток, Охенонпа – 100 палаток, Итажипчо – 100 палаток. Всего 1630 палаток.

Если брать приблизительно по пять человек на палатку, то в общей сложности получится 8150 душ. Применительно к 1854 году, когда Дениг составлял материал, эта цифры относительно точны, но сегодня это абстрактные цифры.


***



Оглалы традиционно заселяли район между фортом Ларами, что на берегу реки Платт, и Чёрными Холмами и между истоками реки Титон и развилкой реки Шайен.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Homo ludens
Homo ludens

Сборник посвящен Зиновию Паперному (1919–1996), известному литературоведу, автору популярных книг о В. Маяковском, А. Чехове, М. Светлове. Литературной Москве 1950-70-х годов он был известен скорее как автор пародий, сатирических стихов и песен, распространяемых в самиздате. Уникальное чувство юмора делало Паперного желанным гостем дружеских застолий, где его точные и язвительные остроты создавали атмосферу свободомыслия. Это же чувство юмора в конце концов привело к конфликту с властью, он был исключен из партии, и ему грозило увольнение с работы, к счастью, не состоявшееся – эта история подробно рассказана в комментариях его сына. В книгу включены воспоминания о Зиновии Паперном, его собственные мемуары и пародии, а также его послания и посвящения друзьям. Среди героев книги, друзей и знакомых З. Паперного, – И. Андроников, К. Чуковский, С. Маршак, Ю. Любимов, Л. Утесов, А. Райкин и многие другие.

Зиновий Самойлович Паперный , Йохан Хейзинга , Коллектив авторов , пїЅпїЅпїЅпїЅпїЅ пїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅ

Биографии и Мемуары / Культурология / Философия / Образование и наука / Документальное
Философия символических форм. Том 1. Язык
Философия символических форм. Том 1. Язык

Э. Кассирер (1874–1945) — немецкий философ — неокантианец. Его главным трудом стала «Философия символических форм» (1923–1929). Это выдающееся философское произведение представляет собой ряд взаимосвязанных исторических и систематических исследований, посвященных языку, мифу, религии и научному познанию, которые продолжают и развивают основные идеи предшествующих работ Кассирера. Общим понятием для него становится уже не «познание», а «дух», отождествляемый с «духовной культурой» и «культурой» в целом в противоположность «природе». Средство, с помощью которого происходит всякое оформление духа, Кассирер находит в знаке, символе, или «символической форме». В «символической функции», полагает Кассирер, открывается сама сущность человеческого сознания — его способность существовать через синтез противоположностей.Смысл исторического процесса Кассирер видит в «самоосвобождении человека», задачу же философии культуры — в выявлении инвариантных структур, остающихся неизменными в ходе исторического развития.

Эрнст Кассирер

Культурология / Философия / Образование и наука
«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]
«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]

Представление об «особом пути» может быть отнесено к одному из «вечных» и одновременно чисто «русских» сценариев национальной идентификации. В этом сборнике мы хотели бы развеять эту иллюзию, указав на относительно недавний генезис и интеллектуальную траекторию идиомы Sonderweg. Впервые публикуемые на русском языке тексты ведущих немецких и английских историков, изучавших историю довоенной Германии в перспективе нацистской катастрофы, открывают новые возможности продуктивного использования метафоры «особого пути» — в качестве основы для современной историографической методологии. Сравнительный метод помогает идентифицировать особость и общность каждого из сопоставляемых объектов и тем самым устраняет телеологизм макронарратива. Мы предлагаем читателям целый набор исторических кейсов и теоретических полемик — от идеи спасения в средневековой Руси до «особости» в современной политической культуре, от споров вокруг нацистской катастрофы до критики историографии «особого пути» в 1980‐е годы. Рефлексия над концепцией «особости» в Германии, России, Великобритании, США, Швейцарии и Румынии позволяет по-новому определить проблематику травматического рождения модерности.

Барбара Штольберг-Рилингер , Вера Сергеевна Дубина , Виктор Маркович Живов , Михаил Брониславович Велижев , Тимур Михайлович Атнашев

Культурология