Воспитанник орков. Книга третья

Только спустя два дня Данут окончательно пришел в себя, а еще через день сумел встать на ноги, осмотреться и понять, кем же оказались его спасители. А кто они — люди, орки или эльфы, парень так и не понял. Похоже, их это тоже не особо волновало.

Это были кочевники, перегонявшие огромные стада овец с летних пастбищ, расположенных где-то высоко в горах, на зимние, в низинах. Домом для них служили огромные шатры, сделанные из черного войлока. Внутри шатра помещалось несколько поколений и, что удивительно, всем хватало места. Шатер можно было собрать за считанные минуты, и уложить на телеги с высокими колесами, в которые были запряжены зукки — небольшие горбатые быки.

Спали все на тонких тюфяках, набиваемых сухой травой, а вместо столов расстилали посередине шатра войлок. Все имущество кочевников — одежда на теле, медные котлы — многократно латаные, но передававшиеся по наследству как фамильные драгоценности, деревянные тарелки и ложки, глиняные кружки.

Это были вообще удивительные люди. За все время пребывания у кочевников, Данут не заметил, чтобы они молились каким-нибудь богам, или приносили им жертву. Не было у них ни жрецов, ни шаманов. И, не похоже было, чтобы у них были какие-нибудь правители, или хотя бы старейшины. Кажется, была только мудрая старая женщина, которую время от времени спрашивали — какая будет погода, но не больше. Что делать, куда идти, как ухаживать за овцами и зукками, передавалось от отца к сыну, и от матери к дочери.

Кочевники ночевали в шатрах и зимой, и летом. Но Дануту спать в душном шатре, да еще при теплой погоде не хотелось. Одолжив кусок войлока, он предпочитал проводить ночи под открытым небом.

Данут не заметил отличий в одежде мужчин и женщин. И те, и эти носили штаны. Ну, так даже удобнее бегать за овцами.

Главным богатством для кочевников были овцы. Их доили, получая из молокапростоквашу, сбивали масло, делали сыр. Вычесанную по осени, а по весне состриженную шерсть можно было продать, обменять на необходимые товары. Но самым главным было изготовление войлока, когда все ту же шерсть тщательно мыли, вычесывали, а потом, растягивали на раме, пропитывали горячей водой с мылом и топтали. Эту процедуру повторяли многораз, пока не получался войлок, служивший едва ли не вечность! Из него потом делали ковры и шатры, куртки и шляпы, пользующиеся огромным спросом у моряков. Войлок и овечьи шкуры выменивались у оседлых крестьян, главным образом на зерно, из которого пекли лепешки, на крупу, из которой варили кулеш, на соль, да на кое-какие овощи.

Не пропадали даром даже и «отходы жизнедеятельности», которые собирали, смешивали с сухой травой, сушили, а потом использовали как топливо.

Питались кочевники очень скудно — простокваша и сыр, лепешки с диким луком, иногда рыба, если издалека приезжали рыбаки, чтобы поменять рыбу на войлок. Кулеш варили два раза в неделю, но он был отменно вкусным.

Мяса почти не ели. Разве что — на большие праздники, случавшиеся пару раз в году, на свадьбы, да на похороны. Мяса доставалось по небольшому кусочку, но всем поровну.

Удивительно, но как ласково кочевники обходились с животными. Данут ни разу не видел, чтобы кто-нибудь из кочевников (даже подростки!) ударил зукку, или пнул овцу.

Пасти стада людям помогали собаки — огромные, добродушные великаны, обросшие длинной шерстью. Но горе было волку, осмелившемуся приблизиться к отаре. Только зимой, когда волки сбивались в стаи, они осмеливались атаковать стада, одновременно отвлекая собак, и пытаясь задрать как можно больше овец.

Потихонечку Данут начал помогать людям, оказавшим ему помощь. Да что там — спасшим ему жизнь. Еще не окрепнув, как следует, он начал собирать вместе с женщинами навоз. Вроде бы, занятие не очень достойное для мужчины, но никто и не думал смеяться, или подначивать. Каждый делал то, что он способен делать. Не было деления на мужскую, или женскую работу. Овец гнали все вместе, все вместе их вычесывали и стригли. А готовил тот, кто на данный момент оказывался свободен и, неважно, мужчина это был, женщина, или ребенок.