Воспоминания: 1826-1837

Пока в Азии и по ту сторону Балкан происходили эти великие события, в Петербурге разворачивался спектакль, главным участником которого был персидский принц, посланный шахом для того, чтобы у подножия императорского трона вымолить прощение за убийство нашего посла в Тегеране. Это был любимый сын Аббаса-Мирзы и законный наследник персидской короны Хосров Мирза. Его сопровождала многочисленная свита, и от самых наших границ по эту сторону Кавказа ему были оказаны все почести, приличествующие его положению. В первых числах августа ему была дана торжественная аудиенция. В Георгиевском зале, где дежурили дворцовые гвардейцы, были собраны и стояли по обеим сторонам зала весь двор, свита императора, гвардейские генералы и офицеры, вельможи и знатные дамы всего города. Император и императрица стояли на ступенях трона. Молодого принца и его свиту ввел главный церемониймейстер. После троекратного приветствия императора, у которого он прибыл от имени отца испросить прощения, он зачитал свою речь со всем чувством, которое предписывалось целью его слов и присутствием высокого собрания, которое его слушало. Ответ вице-канцлера графа Нессельроде от имени императора был выдержан в самых дружеских и успокоительных тонах с целью поддержания добрых отношений между двумя империями. Затем было сделано все для того, чтобы сделать пребывание принца в Петербурге приятным, его окружили уважением, удовольствиями и особенно предупредительностью двора, даже включая членов императорской фамилии. Он посетил все общественные учреждения, театры, солдатские казармы, участвовал в парадах и в небольших маневрах в окрестностях Царского Села. Он и вельможи его свиты получили подарки, достойные его знатного происхождения и того, кто подарил их. Он уехал в восторге от своего пребывания и был особенно удовлетворен возобновлением добрых отношений между Персией и Россией, которые укрепил его приезд. Посланные еще императором Александром в качестве подарка Аббас-Мирзе 12 артиллерийских орудий, которые были захвачены нашими войсками в боях последней войны, были заменены таким же количеством орудий лучшего качества и включены в число подарков и направлены в Тегеран отцу принца-посланника.

К концу осени после обмена с султаном грамотами о ратификации мира, император собрал в местечке Царицын Луг все войска, составлявшие гарнизон Петербурга и его окрестностей. В отсутствии большей части гвардии, которая только вышла из Тульчина для возвращения в Петербург, они составили важную часть нашего войска. В центре площади на высокой и просторной площадке был построен алтарь для членов императорской фамилии и всего двора. Его ступени были украшены захваченными в Азии и в Европе турецкими знаменами. Вокруг лицом вовнутрь в форме большого квадрата выстроились колонны войск. По команде императора были сняты головные уборы и отслужили благодарственную молитву. Огромная толпа окружила площадь и присоединилась к воинским молитвам. После окончания церковной службы пушечные выстрелы и крики «Ура!» как поставленная насильно печать скрепили поддержание этого завоеванного силой мира. После этого войска прошли перед императором парадным маршем, а несколько сотен турецких знамен навсегда поместили в полковую церковь Преображенского полка, которую с этих пор снаружи украшали крупнокалиберные пушки, захваченные во время этой памятной войны[4]

.

С началом зимы появились проекты развлечений и удовольствий, но, к сожалению, в первых же числах ноября император опасно заболел. В первые дни, когда еще не ясна была тяжесть заболевания, все были столь уверены в силе его здоровья, что даже во дворце обнаруживалось только лишь легкое беспокойство. Но на третий день болезнь столь быстро усилилась, что врачи были испуганы и потребовали созвать консилиум. Тревога распространилась во дворце и вслед за ним и во всем городе. Вход в комнаты, где отдыхал больной, был запрещен для всех, люди толпились в дворцовых залах, чтобы узнать последние новости и расспросить врачей и личную прислугу. Страх перед несчастьем превосходил его вероятность, все дрожали при мысли потерять государя, столь необходимого для счастья и славы империи.