Воспоминания: 1826-1837

Атака поляков была энергичной и хорошо направленной, в различных пунктах они попробовали опрокинуть наши линии обороны. Имея численное превосходство, они были вынуждены уступить нашему превосходству в дисциплине и в стойкости наших солдат. Понеся значительные потери, поляки были вынуждены быстро отступить и оставить свою излюбленную мечту — вознести знамя восстания на высоты старинной резиденции Ягелло. Так как в Вильне оставался только слабый гарнизон, граф Курута не счел возможным преследовать неприятеля, что стало его большой ошибкой. Но командующий Резервной армией граф Петр Толстой, прибывший в тот же день в Вильну, имел в своем распоряжении несколько батальонов, которые давали нашим силам ощутимое превосходство. После необходимых приготовлений он двинулся вперед, чтобы покончить с Гелгудом.

Видя, что его преследуют, и не найдя в Литве помощи, на которую рассчитывало польское легкомыслие, вступая на эти земли, он не знал в какую сторону ему направиться. Он хотел вернуться в королевство, его авангард был разбит у Ковно, другие его отряды хотели пронести знамя восстания в новые русские губернии, но были отброшены у Паневежиса и у Вилкомира. Под Щавлей отряд полковника Крюкова, состоявший из 400 человек, с замечательной храбростью противостоял многочисленным атакам нескольких тысяч восставших под командованием Гелгуда и других вождей восставших Хлоповского и Дембинского. Они понесли значительные потери убитыми, а эта горстка русских еще захватила более 500 пленных. Со всех сторон поляки были разбиты, их преследовали, отрезали пути к отступлению. Они теряли мужество вместе с надеждами на победу, и закончили тем, что приблизились к прусской границе. Разбитые и деморализованные они поспешили пересечь границы нашей империи и сдаться пруссакам. В тот день, когда Гелгуд так бесславно окончил свой поход, к нему приблизился польский офицер с пистолетом в руке и раздробил ему череп.

Часть его отряда под командованием Роланда скрылась на территории Польского королевства. Также преследуемый он последовал примеру Гелгуда и, в конце концов, сложил оружие перед прусскими властями. Только около тысячи кавалеристов восставшего Литовского корпуса под командованием Дембинского смогли спастись, после того, как ускоренным маршем соединились с польской армией.

Граф Толстой очистил местность от неприятеля и занялся восстановлением там порядка. Он вернул туда власти, убежавшие от ужасов и насилия, направил в главную армию войска, которые были ему предоставлены для того, чтобы разбить восставших в губернии и обеспечить коммуникации наших войск в королевстве. В Подолии и в Киевском генерал-губернаторстве восстания, ободренные появлением войск Дверницкого, были ликвидированы в зародыше мудрыми и энергичными действиями фельдмаршал Остен-Сакена. Рядом с городом Гроховом генерал Рот полностью разгромил хорошо оснащенный отряд в 5 тысяч человек. Командир Ржевудский бросил на поле боя 6 артиллерийских орудий в прекрасном состоянии, так же как все обозы и более тысячи попавших в плен человек. Повсюду восставшие были разоружены или выдворены за пределы наших границ.

Фельдмаршал Паскевич выехал 6 июня из Петербурга и прибыл в свою новую главную квартиру 13 числа. Армия была в восторге подчиняться человеку со столь блестящей репутацией. Генералы, офицеры и солдаты приветствовали его с полным доверием, и ждали только его знака для того, чтобы закончить эту войну, которая унижала национальную гордость своей продолжительностью, войну против бунтовщиков, которые при каждом столкновении отступали перед ними. Фельдмаршал был вынужден потратить некоторое время для сбора войск, которые его предшественник распылил самым непостижимым образом, чтобы дождаться прибытия отряда графа Куруты и 1-й уланской дивизии князя Хилкова, а также позаботиться о снабжении своей армии и арсеналов и приготовить способы переправы через Вислу. В Данциг прибыло продовольствие, снаряды и порох, все это по реке доставлялось к правому крылу нашего расположения. В Торуне готовили барки, из которых будет сооружен мост. Все это было собрано с помощью прусского правительства и перевезено с точностью и усердием. Выезжая в армию, Паскевич заявил, что он не даст неприятелю возможности себя запутать, и что он будет двигаться прямо к цели — к взятию Варшавы с левой стороны Вислы.