Воспоминания (Царствование Николая II, Том 1)

Если бы только указ 12 декабря, даже и с вычеркнутым пунктом получил быстрое, полное, а главным образом, искреннее {303} осуществление, то я не сомневаюсь в том, что он значительно бы способствовал к успокоению революционного настроения, разлитого во всех слоях общества.

К сожалению, как это будет видно из последующих моих рассказов, осуществление указа встретило скрытые затруднения, а затем и крайне неискреннее к нему отношение - через несколько недель после того, как этот указ был издан.

Вследствие этого, указ 12 декабря не мог послужить к успокоению общества, а напротив, иногда служил еще к большему возбуждению. общества, ибо если не все, то часть общества скоро и легко разобралась в том, что то, что было дано, уже желают свести на нет.

{304}

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

9 ЯНВАРЯ

6-го января, во время традиционной процессии крещения, когда Его Величество со всем духовенством и блестящею свитою вошел в беседку присутствовать на освящении воды митрополитом и когда, после этого священного акта, традиционно с Петропавловской крепости, находящейся против беседки, на другой стороны Невы, начали стрелять орудия, то оказалось, что одно из орудий было заряжено не холостым зарядом, а боевым, хотя и весьма устарелым, тем не менее если бы этот снаряд попал в беседку, то он мог бы произвести большую катастрофу.

Из расследования потом оказалось, что это был простой промах, простая случайность, и Государь Император отнесся к лицам, допустившим этот промах, эту случайность, - крайне милостиво, как вообще Государь всегда относится к военным, - к этому сословию Его Величество особливо милостив, особливо добр.

Тем не менее случай этот во многих слоях общества трактовался как покушение, если не на царскую жизнь, то на царское спокойствие.

Не прошло после этого и 3-х дней, а именно 9-го января - произошло известное шествие рабочих под главенством священника Гапона.

Я ранее имел случай говорить о тех полицейских организациях рабочих, которые ввел покойный Плеве и которые получили наименование "Зубатовщины". Тогда же я рассказывал о приглашении в руководители рабочих священника Гапона, к которому Плеве питал полное доверие. {305} Это доверие к полицейским рабочим организациям после ссылки во Владимир Зубатова и убиения Плеве - сохранилось у тогдашнего градоначальника генерала Фулона.

Генерал Фулон заменил градоначальника генерала Клейгельса, который был сделан Его Величеством генерал-адъютантом и отправлен в Киев занять место генерал-губернатора после ухода генерала Драгомирова.

Назначение Клейгельса генерал-губернатором в Киеве очень всех удивило, ибо, хотя Клейгельс и был недурной градоначальник, по крайней мере не хуже других, которые были ранее его, например генерала фон Валя и несомненно лучше бывших после него, а в том числе и нынешнего градоначальника Драчевского, - но тем не менее он представлял собой человека весьма ограниченного, малокультурного и гораздо более знающего природу жеребцов, нежели природу людей. Но как человек - Клейгельс был недурной и довольно комичный, комичный своею важностью. В молодости, вероятно, он был красивый гренадер и будучи градоначальником, - хотя в то время он был уже в пожилых летах, - он всегда держал себя с сознанием своей красоты, и именно красоты гренадерской, связанной с внешним величием. Причем, когда он начинал говорить, то говорил с расстановкой, крайне возвышенными словами, часто иностранного происхождения.

Очень часто Клейгельс начинал разговор с сакраментальной фразы: "хотя я человек известных форм, но..." и т. д. - далее идет какая-нибудь мысль.

Таким образом, большинство петербуржцев знало, о ком идет речь, если кто-нибудь произносил фразу: "хотя я человек известных форм" - значит, разговор идет о Клейгельсе.

Кстати сказать, Клейгельс, сделавшись генерал-губернатором в Киеве, во время своего довольно кратковременного генерал-губернаторства ничего ни дурного, ни хорошего не сделал, и местным населением, если не был любим, то и не был ненавидим. Но перед самым 17 октября, когда революция разразилась вовсю, когда я вступил на пост председателя совета министров и в Киеве появились громадные беспорядки - Клейгельс как бы исчез со сцены и затем был уволен с должности генерал-губернатора и на место генерал-губернатора был назначен нынешний военный министр Сухомлинов, бывший тогда командующей войсками в Киеве (кстати сказать, он как перед 17 октября, так и после 17 октября не был в Киеве, а был заграницей). {306} На место Клейгельса петербургским градоначальником был назначен генерал Фулон, который был начальником жандармов в Царствн Польском.