Воспоминания (Царствование Николая II, Том 1)

Совещание графа А. П. Игнатьева угасло и только министерство Столыпина, воспользовавшись работами комитета министров в порядке ст. 87 основных законов, докончило раскрепощение старообрядцев и неизуверного сектантства, которое было уже почти раскрепощено комитетом министров по указу 12-го декабря.

Таким образом были сняты стеснения, лежавшие столпами на наиболее преданной русским началам и православной в правильном смысле этого слова части русского народа. А сколько эти люди перетерпели, каким только они не подвергались стеснениям! {330} При всем уважении к К. П. Победоносцеву, как замечательному по своим способностям человеку, должен сказать, что за последние 25 лет он являлся главным тормозом к решению старообрядческого вопроса. Сколько раз я его не подымал прямыми и косвенными путями, я ничего не мог достигнуть. Должен засвидетельствовать, что Государь всегда в душе был за старообрядчество, Он всегда хотел покончить с этим вопросом, но у него недоставало воли перешагнуть препятствия в Победоносцеве и таких господах, как А. П. Игнатьев, Ширинский-Шахматов и tutti-quanti. *

Независимо от изложенного комитет министров по указу 12 декабря принял некоторый частные меры, так например относительно свободы малороссийского языка, ибо в то время не разрешалось даже обращение Евангелия на малороссийском языке. Вероятно, это имеет место и теперь, после Столыпинского режима. Сказанное разрешение было дано комитетом министров, в заседание коего был приглашаем по этому делу президент Академии Наук Великий Князь Константин Константинович, который очень поддерживал мнение о необходимости дозволить обращение Евангелия на малороссийском языке.

Были приняты некоторые частичные решения относительно школ в западных губерниях и в Царстве Польском, относительно преподавания на инородческих языках и другие подобные меры. Частью эти меры были решены комитетом министров и Высочайше утверждены и приведены в исполнение, а частью были даны по этому предмету поручения соответствующим министрам. Министры в некоторой степени эти поручения исполнили, но в каком положении это дело находится в настоящее время, в действительности, это сказать трудно, потому что при нынешнем режим, после Столыпинского управления, закон - это есть одно, а административные учреждения - есть другое.

Так например, в последние месяцы управления Столыпина произошел такой характерный факт, что одна полька аристократической семьи приезжала сюда просить у Императрицы Марии Феодоровны защиты по следующему делу. Она совместно с представителями других аристократических польских фамилий устроила около Варшавы нечто в роде католического пансиона-монастыря, для воспитания католических девиц. Учреждение это существует уже давно и относительно действий его имеются самые прекрасные аттестации, как со стороны {331} генерал-губернатора, так и со стороны попечителя учебного округа. Тем не менее министерство внутренних дел, а именно Столыпин, ни с того, ни с сего, потребовал принятия таких мер по отношению этого заведения, которые сводились бы к его закрытию. Затем, когда эта дама аристократической польской фамилии обратилась за защитой к Императрице Марие Феодоровне и дело это было разобрано лицами, состоящими при Императрице Марии Феодоровне, то все было найдено корректным безусловно, и Столыпин хотел закрыть только потому, что в числе кухарок этого заведения находятся кухарки из монахинь, которые приехали из Львова, - в этом факте министр внутренних дел усмотрел какую то государственную опасность.

Но когда Императрице Марш Феодоровне угодно было сообщить министру внутренних дел, чтобы он вник в это дело, и засим эта дама являлась к Столыпину, он самым хладнокровным образом объяснил: Ну, говорит, если там ничего такого особого нет, то может остаться и ваше учебное заведение.

Хорошо управление, где целое учебное заведение, в котором заинтересована целая масса семейств, может быть открыто или закрыто потому, как относится к этому вопросу Столыпин или, иначе говоря, как в данный момент у него действует желудок.

По мере заседаний комитета министров по указу 12 декабря 1904 года чувствовалось, что исполнение тех идей, которые были внесены в этот указ, встречает все большее и большее нерасположение и препятствие, а посему я и счел соответственным закрыть заседания по указу 12 декабря.

Таким образом, этот шаг, принятый Государем в самых скромных размерах по отношению водворения законности и разумной свободы в России, встретил такие препятствия, которые свели в значительной степени благие намерения этого указа к нулю. А между тем, смута в России и революционное движение все более и более бродило и бродило и все время усиливалось по мере постыдных поражений на Дальнем Востоке и по мере нашего реакционного шатания по отношению внутреннего управления Россией, - шатания, в котором иногда проявлялась искра напускного либерализма, как бы для успокоения смуты и революционного движения на низах.