Воссоединение

– Не помню. Я думаю, она просто видит тени, видит движущиеся предметы. Так бывает, если долго смотришь на деревья, особенно ночью.

– Да, я имела обыкновение так себя стращать, когда жила здесь.

– А находясь здесь, с нами, она должна часто думать и о Коноре, разве не так? Воображать его себе.

– Наверно, так. – Она отпила кофе. Голова ее была опущена, волосы падали вперед, а когда она снова посмотрела на него, рот ее был сложен в твердую прямую линию. – Извини, что я сегодня так от тебя убежала. Я была немного… захвачена врасплох. Я не подозревала, что ты все знаешь. Про меня. Про меня и Дэна. – На щеках ее горели два темно-красных пятна.

Она и Дэн. Было тихо, лишь легчайший ветерок вздымал сухие листья, да раздавались время от времени голоса птиц. Джен и Дэн. Дэн, который любит японское кино. Джен, которая солгала.

– Я ничего не знаю, – сказал он. – Про тебя и Дэна. А что надо знать?

– Забудь это, Эндрю, – сказала она, тряхнув головой. – Забудь, и все. – Она поднялась на ноги. – Идем?

– Нет, погоди. Что, по-твоему, я знал?

– Послушай, я вообще не понимаю, зачем мы об этом говорим. Ты сказал что-то насчет спора с Дэном по поводу меня. Может быть, я тебя не поняла. Это не имеет значения. Давай просто пойдем домой, ладно? Дэн присматривает за Изабель, я не хочу оставлять их надолго.

– Играет роль папаши?

Джен посмотрела на него таким взглядом, какого он не видел многие годы. В последний раз, когда он его видел, она так смотрела на Конора; обычно этот ее взгляд означал, что человек приблизился к опасной черте.

– Не глупи, Эндрю.

Он по-прежнему сидел у ствола дерева и смотрел на нее снизу вверх.

– Значит, ты и он. Ты и Дэн. Когда это случилось?

– Эндрю…

– Когда? В колледже? Здесь? Когда?

– В Лондоне, – тихо сказала она.

– В Лондоне? Когда, Дженнифер? Когда?

– За несколько месяцев до аварии.

Эндрю показалось, что под ним закачалась земля, он даже отставил кружку и положил ладони на влажную землю рядом с собой, как бы стараясь обрести устойчивость. Именно в этот момент он увидел кадр из прошлого, ярчайшее воспоминание, как он стоит возле станции метро после вечера в пабе и как Конор, нетвердо держась на ногах, смотрит на него с выражением раненого животного и повторяет: «Она мне солгала, Эндрю, она мне солгала».

– Ты хочешь сказать, что изменила Конору?

– Это была ошибка. – Голос ее звучал слабо, надломленно. Она стояла в нескольких футах от него, упершись взглядом в землю; возможно, она тоже ощущала ее колебания.

– Он знал? – Она переступила с ноги на ногу, отвернулась от него. Эндрю вскочил на ноги, схватил ее за локоть и грубо развернул лицом к себе. – Джен, он знал? Он знал это перед смертью?

– Нет, – сказала она, – нет. Я не думаю… Нет, не знал.

– Ты так не думаешь или он не знал?

– Господи, Эндрю. Какое это теперь имеет значение?

Она заплакала. На долю секунды он ощутил прежний импульс подойти к ней, помочь: это была Джен, его младшая сестренка, девушка, которую он должен был защищать. Только доля секунды – и побуждение прошло.

– Какое это имеет значение? Как ты можешь так говорить? Проклятие! – закричал он на нее. – Все это время я так тебя жалел, зная, что твое сердце разбито, что ты из-за меня потеряла любовь всей своей жизни, а это была неправда. Это была неправда! И ты считаешь, что это не имеет значения? Это имеет значение для меня, Джен.

Он зашагал прочь от нее, прочь из леса; он слышал, как она плачет позади, и от этого ему захотелось ее ударить. Она побежала за ним, схватила его за руку, но он ее отдернул.

– Мое сердце и было разбито, – сказала она. – Конечно, было, черт побери. И я действительно его любила, ты знаешь, что любила, не смей предполагать, что нет. Мы с Дэном совершили ошибку, одну глупую ошибку, вот и все. Ты не думаешь, что она мне дорого обошлась? Ты не думаешь, что она все усугубила? – Эндрю остановился на краю леса, глядя на ослепительный солнечный свет прекрасного августовского утра. Она стояла вплотную за ним, он слышал ее дыхание, частое и прерывистое. – Прости, Эндрю. Я знаю, что совершила ужасную вещь, знаю, что разочаровала тебя.

– Мы все… все мы… вели себя мерзко, так ведь получается? – сказал он. – Все не без греха.

Она издала резкий, сердитый вздох.

– Конечно. Ты что, всерьез думал, что можно дожить до таких лет и остаться безгрешным?

Он покачал головой.

– Возможно, я думал, что мы могли бы быть лучше.

– Ох, Эндрю. Лучше, чем что? Ты прожил хорошую жизнь, также и Нат. Также и Дэн, если уж на то пошло. Черт, ошибки, совершенные нами двадцать лет назад, это всего-навсего ошибки, совершенные нами давным-давно. Это не какие-то несмываемые пятна.

Он обернулся и посмотрел ей прямо в глаза.

– Ты можешь считать меня глупым, или наивным, или еще каким-то, но правда состоит в том, что я разочарован. Я разочарован в тебе. В себе. Я разочарован во всех нас.

Джен зарылась руками в волосы, она выглядела другой, усталой, постаревшей лет на десять.