Восстань и убей первым

Весь эпизод занял 20 минут. Используя разработанную для подобных случаев в «Моссаде» специальную технику, группа закрыла дверь так, чтобы казалось, что она закрыта изнутри. При этом была закрыта и цепочка. Они повесили на ручку табличку «Просьба не беспокоить», дважды постучали в дверь номера 237 (это был условный сигнал о выполнении задания) и исчезли в лифте.

«Фолляр» вышел из отеля минуту спустя, а «Даверон» – через четыре минуты. В течение четырех часов большинство членов группы покинули Дубай, а спустя двадцать четыре часа ни одного из них в городе не осталось.

В Тель-Авиве царил дух удовлетворенности, та атмосфера, которую позже описывали как «эйфорию от исторического успеха». Все участвовавшие в операции – Меир Даган, Холидей и ударная группа – были уверены, что на высоком уровне осуществили еще одну сложную миссию. Даган доложил об убийстве Нетаньяху. «Аль-Мабхух, – сказал он, – больше не будет нас беспокоить».

Служба безопасности отеля обнаружила тело во второй половине следующего дня, после того как никто целый день не открывал на неоднократный стук горничной. Сначала показалось, что никаких причин для беспокойства нет. Бизнесмен средних лет найден мертвым в своей постели в закрытой комнате при отсутствии каких бы то ни было признаков борьбы или травм. Это не указывало на что-то большее, чем инфаркт или, может быть, инсульт. Тело аль-Мабхуха было помещено в морг, его смерть зафиксирована и внесена в реестры под вымышленным именем, значившимся в его паспорте. Делу не придали ни больше ни меньше значения, чем придавалось обычно в Дубае смерти любого другого иностранца, принадлежавшего к среднему классу.

Однако руководство ХАМАС в Дамаске встревожилось, что человек, которого они послали для совершения сделок по приобретению оружия, не доложил о своих делах вовремя. Днем позже сирийские дипломаты начали опрашивать полицейские участки и морги, пока не нашли тело Мабхуха, лежавшее невостребованным в холодильной камере.

Один из руководителей ХАМАС связался с начальником полиции Дубая генерал-лейтенантом Дхани Халфаном Тамимом и сказал ему, что покойник с палестинским паспортом был на самом деле высокопоставленным членом их организации. Он заявил Халфану, что смерть этого человека почти наверняка не была вызвана естественными причинами. С большой долей вероятности, за ней стоит «Моссад».

Халфан, которому было 59 лет и который имел много наград, поставил перед собой в качестве личной цели освобождение страны от криминала и иностранных агентов, использовавших Дубай как базу для нелегальной деятельности. «Собирайтесь сами, – время от времени кричал он в телефонную трубку таким персонажам, – забирайте ваши банковские счета, ваши пистолеты и фальшивые паспорта и убирайтесь, к чертовой матери, из моей страны».

Начальник полиции не мог допустить, чтобы «Моссад» шлялся по Дубаю и убивал людей. Халфан приказал сделать вскрытие тела. Результаты были неопределенными, и оказалось невозможно установить, был ли аль-Мабхух убит. Но Халфан исходил из собственного принципиального предположения, что ХАМАС прав.

Одним из крупных минусов для израильских оперативников является то, что, в отличие от своих американских или британских коллег, они вынуждены использовать фальшивые паспорта. Оперативная группа ЦРУ, например, может быть легко обеспечена паспортами, выданными Госдепартаментом, пусть даже и на вымышленные имена. Количество таких паспортов стремится к бесконечности – после одних использованных личных данных следуют другие. Американские и британские паспорта признаются во всем мире и редко привлекают излишнее внимание.

Не таковы израильские паспорта. Они бесполезны для поездок во многие азиатские и африканские страны – именно те государства, где «Моссад» испытывает необходимость ликвидировать кого-то или провести иную тайную операцию. «Моссад» обычно подделывает паспорта других стран, вызывающих меньшие подозрения. Однако после трагедии 11 сентября 2001 года подделка паспортов сильно усложнилась.

Небрежно изготовленные или слишком часто используемые документы могут поставить под угрозу и саму операцию, и жизнь оперативных работников. Поэтому, когда Галеви отменял операции из-за недостатка качественных паспортов, он делал это не только из боязни. А когда Даган «выдавливал» наспех изготовленные паспорта и личные данные их владельцев у раздраженных понуканием документальщиков, это срабатывало до первой осечки.