Восстание Персеполиса

- Вы мне говорите, что пропала часть флота, и это никогда не было приоритетом? - спросила Драммер, уже зная ответ - да, именно это он и говорил.

Спящие собаки, не готовые шевельнуться, пока у них все хорошо и спокойно. И укол этого понимания был тем хуже, что эти события, по крайней мере их часть, произошли, пока она была у руля. Она была также виновна, как и любые другие, глупость которых сейчас ее так раздражала.

Изображения, которые пришли из Медины, были сюрреалистичными. Корабль, который вошел через кольцо Лаконии, не напоминал ничего, что вышло в эти врата несколько десятилетий назад. Взрыв, разорвавший Тори Байрона, был похож на один из высокоэнергетических звездных феноменов, о котором человеческое оружие и мечтать не могло. И разрушение рельсовых пушек сопровождалось выбросом гамма-излучения в таких пределах, которые Кэмерон Тур описал как "энергетический эквивалент солнечной вспышки". Выброс уничтожил Шарон Чавес, грузовой корабль, который ждал разрешения от транспортного контроля Медины. Его команда умерла в мгновение ока, и даже он от прямой атаки. Драммер отказывалось принимать реальность этого. Это было слишком большим. Слишком странным. Слишком внезапным.

- Нападавшие отключили ретрансляционную сеть, - сказал Вон, отвечая на какой-то вопрос Сантоса-Баки. - Нет никаких новых сигналов в зону колец, или оттуда. Медина эффективно отрезана.

Драммер сжала кулаки, пока они не заболели. Она не могла позволить своим мыслям блуждать. Не имело значения, как это ее ранило. Союз был атакован, и теперь все зависело от нее. Ей надо было сосредоточиться. - У нас есть записи с траспортника, который был припаркован за вратами. Искажения слишком серьезные, чтобы получить что-нибудь с высоким разрешением, но у нас есть достаточно, чтобы утверждать, что на станцию Медина высажен десант. Мы должны исходить из того, что она захвачена.

- Можем ли мы получить данные через ворота? - спросила Драммер. - Радио достаточно мощное, чтобы пробиться через помехи с обеих сторон? Или узкий луч? Или еще что-нибудь, для доставки сообщений в другие системы?

- Это возможно, - сказал Лаффлин тоном, который подразумевал, что он это возможным не считает. - Но наверняка они будут это отслеживать. Наша схема шифрования не взламывается никакой известной технологией, но перед нами не известная технология. - Он взглянул на сообщение и поднял бровь. - Прошу извинить на минутку. Кто-то видимо ошибся.

Драммер кивнула разрешающе, оставляя внутряка в покое. Когда двери за ним закрылись, она повернулась к Сантос-Баке и МакКахилу.

- Ну, учитывая, что тут только мы, какие есть варианты?

- Если мы сможем найти способ общения с другими системами, мы сможем координировать контратаку, - сказал Сантос-Бака. - Я тут собрал списки ресурсов, которые у нас есть в каждой системе.

- Дайте-ка я посмотрю, - сказала Драммер, и Сантос-Бака перекинул данные на ее дисплей. Более тринадцати сотен ворот, каждое из которых ведет в новую солнечную систему. Почти на всех теперь колонии, от едва функционирующих деревень до научных комплексов, которые выживали практически самодостаточно. Города в пустоте Транспортного Союза, огромные корабли, но она могла вливать атакующие силы только с интервалом, чтобы не потерять их в сбое ворот. Она будет посылать их по одному за раз, чтобы их там перестреляли. Пальцем она прижала губу к зубам, пока та не заболела. Был способ. Должен был быть способ.

Сначала ей надо было разобраться с самыми важными делами. Необходимо было восстановить связь со всеми союзными силами во всех системах. Нужна была какая-нибудь скрытая система ретрансляции, установленная на месте. И, может быть, какой-нибудь финт, который отвлек бы внимание врага достаточно долго, чтобы позволить ей расставить новые ретрансляторы по обе стороны этих ворот, если не вообще всех.

- Мээм, - раздался голос Лаффлина из-за ее спины, - пожалуйста, вы не можете...

Незнакомый голос ответил.

- Да расслабься нахер, Бенедито. Я могу делать любую херню, которую захочу. И кто тут мне говорит, что не могу? Ты?

Старушка двигалась медленно, используя трость даже в мягкой гравитации Народного Дома. Ее волосы были ослепительно белыми и тонкими, и были собраны в пучок сзади у основания шеи. Ее кожа была тонкой как пергамент, но в ее глазах блестел интеллект, который не смогли погасить годы. Она посмотрела на Драммер и улыбнулась с теплотой бабушки. - Камина. Рада видеть тебя. Я прибыла первым рейсом, которым смогла. Как поживает твой брат?

Драммер испытала целый каскад сменяющихся эмоций - удивление от того, что эта женщина здесь, проблеск слабого благоговения, смущение от того, что кто-то назвал ее имя на публике, недоверие к тому, что Крисьен Авасарала - отставная гранд-дама политики внутренних планет - знает про ее брата, и, наконец, твердая уверенность в том, что все чувства, которые она только что испытала, ожидаемы. Больше, чем ожидаемы. Были так задуманы. Все это было манипуляцией, но сделанной так искусно и с такой грацией, что даже знание о ней, не снижало ее эффективности.