Восстание Персеполиса

- Fou bien, - сказала Наоми, одобряя. Холден гадал, смогут ли наступающие отследить того, кто принял это решение, и найти Коль, и очень надеялся, что не смогут.

Каждый десантный бот нес восемь десантников, - все в силовой броне с необычным дизайном, похожим на броню Бобби, но с более четко выраженным акцентом на суставах, и насыщенного синего цвета, что заставляло их казаться чем-то, вышедшим из моря. Десантники действовали методично и профессионально. Там, где двери открывались перед ними, они шли не причиняя ущерба. Сквозь запертые двери они пробивались с беспощадной эффективностью, вышибая дверные замки, и выталкивая плиту двери в одно, хорошо тренированное движение. Мимо безоружных гражданских, они проходили спокойно, не говоря ни слова, кроме короткого предупреждения не сопротивляться. Несколько раз они сталкивались с кем-то, который пытался геройствовать, или дать отпор, и тогда они убивали всех кто представлял угрозу, но не больше. То, что это не была открытая бойня, было единственным утешением.

Наблюдая за происходящим со своей позиции в командном центре, Холден обнаружил, что отдает должное уровню подготовки и дисциплины, который демонстрировали лаконианцы. Они не сомневались, они все контролировали, они подавляли любую агрессию немедленным смертельным ответом. Но не причиняли вреда мирным жителям. Они никого не задирали. Не показывали ничего похожего на браваду или издевательства. Даже когда они применяли насилие, за этим не было заметно никакого гнева. Как охотники за животными. Холден, Наоми и остальные, кто был в командном центре, делали все возможное, чтобы не допустить, чтобы население станции паниковало или глупо сопротивлялось, но это было почти не нужно. Ничто не успокаивало людей лучше, чем спокойствие оккупантов.

Когда дверь в командный центр открылась, и внутрь зашли бойцы одной из абордажных команд, Холден сказал всем в комнате поднять руки в знак капитуляции. Высокая, темнокожая женщина с эмблемами на броне, отдаленно напоминающими знаки отличия полковника марсианского десанта, подошла к нему, щелкая магнитными ботинками.

- Я Полковник Танака, - сказала она голосом, усиленным электронными элементами брони. - Станция Медины находится под нашим контролем. Пожалуйста, дайте знать, что вы понимаете и готовы подчиняться.

Холден кивнул и подарил ей одну из лучших фальшивых улыбок.

- Я понимаю, и пока вы не трогаете здешних людей, мы не будем отвечать насилием.

Это была преднамеренная провокация. Если Танака была там, чтобы поиграть мышцами и показать, насколько она важная персона, она бы ответила, что ее люди могут делать все, что им заблагорассудится, и он ни черта не мог бы с этим поделать.

Вместо этого она сказала:

- Поняла. Подготовьте технический док на уровне реактора станции, ко входу нашего корабля.

Когда док-мастер показал, что все готово, Танака коснулась терминала на своем запястье и доложила:

- Капитан Сингх, причал готов к стыковке. Станция наша.

- Я капитан Сантьяго Сингх, с крейсера Лаконии "Громовой Шторм", - сказал молодой человек. - Я здесь, чтобы принять вашу капитуляцию.

Его мундир был аккуратным и безупречным. Дизайн одежды выглядел марсианским, за исключением сине-серой цветовой гаммы на тех местах, где Холден обычно видел красный и черный. Коль плавала перед ним, с замешательством в глазах.

- Это объявление войны, - сказала она дрожащим голосом. Холден почувствовал желание вмешаться, перетянуть внимание этого человека на себя, чтобы отвлечь от нее опасность. Дурацкий импульс: - Союз. Коалиция Земли и Марса. Содружество Миров. Они не потерпят этого.

- Я знаю, - сказал молодой человек. - Все будет в порядке. Но сейчас я должен принять вашу капитуляцию, пожалуйста.

Она снова притянула его внимание, и это был конец.

С момента первой высадки прошло меньше четырех часов. Морские пехотинцы в лаконианской силовой броне патрулировали в коридорах и командных пунктах станции. Флотский персонал в форме строгого дизайна, спешил взять контроль над коммуникационным оборудованием и оборудованием экологических систем, с эффективностью, говорящей о хорошей практике. Люди Медины в основном, просто наблюдали за всем этим, в подобии ошеломленного шока.

Все произошло так быстро. Мозг отказывался воспринимать это.

Он и Наоми оказались среди с сотен представителей колонизированных миров, нескольких десятков представителей Транспортного Союза, управленцев станции Медина. У него не было никакой реальной власти. Технически, он даже не был капитаном корабля или членом Транспортного Союза, но никто с ним не спорил. Всех их собрали в зале коалиционного совета, амфитеатре с двумя тысячами мест, и сценой с подиумом, который поднимался к макету Генеральной Ассамблеи ООН на Земле.

Адмирал Трехо был коренастым и пожилым, с непринужденностью человека, который так долго держал военную осанку, что она стала комфортным положением его тела. Он поднялся на подиум в окружении пары десантников. Капитан Сингх и полковник Танака почтительно отошли назад и в сторону.