Восстание Персеполиса

Ху резко кивнула и улыбнулась, как будто Драммер капитулировала. Гримёр жесткой кисточкой нанес румяна на её щеки, и отодвинулся, рассматривая с отдаления, как картину. Пришлось побороться с импульсом показать ему язык.

И вот пришло время. Ванегас вышел первым, затем Ху. Они поднялись на подиумы с двух сторон. Драммер была по центру. По экрану подиума полз текст её речи, видимый только ей. Она вздернула подбородок.

Не важно, как она себя чувствует, или что думает. Сейчас учитывалось только то, как она выглядит, и как звучит. Пусть её вид и слова несут видимую уверенность, а настоящую она отыщет позже.

- Спасибо всем, что пришли, - сказала Драммер. - Как вы знаете, корабль, пришедший из системы Лакония, теперь совершил несанкционированный переход в Солнечную Систему. Позиция союза по этому вопросу однозначна. Лаконианское вторжение является незаконным. Это нарушение власти Союза и суверенитета Коалиции Земля-Марс. Мы встанем единым фронтом на защиту Солнечной системы и всех её граждан.

Драммер сделала паузу. Позади группы, Крисен Авасарала поднялась из своего инвалидного кресла, и отряхнула сари от остатков фисташек. Её улыбка была видна даже отсюда.

- И Союз, - сказала Драммер, - направит все свои ресурсы на усилия по защите.

Прямо как ты всем нам и приказала, старая ты стерва, подумала она. Но конечно, не сказала.

Ей приснилось, что Саба мёртв.

Она не знала, как он умер и где, но в нелогичности сна, она не подвергала это сомнению. Это была просто правда: Саба был мёртв, а она нет. Она больше никогда его не увидит. Не проснется рядом с ним. И остаток её жизни будет пустым, мелким и печальным. Во сне, она знала всё это. И при этом, чувствовала облегчение.

Саба был мёртв, а потому был в безопасности. С ним не могло случиться ничего плохого. Она не могла ни подвести его, ни отказаться от него, ни почувствовать вес его разочарования. Она проснулась в темноте, и через секунду замешательства, её накрыла волна подавляющей вины. Но темнота, по крайней мере, поддавалась контролю. Она включила освещение на четверть. Тусклое золото, такое слабое, чтобы всё стало черно-белым.

Она могла чувствовать гравитацию ускорения, когда поворачивалась. Но спиновая отсутствовала, напоминая о том, что она знала и так. Она хотела отправить сообщение. Сказать Сабе, что думает о нём, и совсем не хочет тех неудач, которые заберут его навсегда. Но она оборвала эту нить, и плохие предчувствия не были веской причиной для изменения политики.

Она вытянулась в сумраке. Прошла только половина цикла сна, но спать она больше не собиралась. Вместо этого умылась, заказала грушу с чаем, и тортилью с фруктовым джемом. Привычную пищу. А затем, открыла карту системы.

Буря плыла где-то в безбрежности между орбитами Урана и Сатурна. Полтора миллиарда километров между кольцом, и первыми местами обитания человека значимых размеров, даже при том, что Сатурн и его луны ближе всего. Пройдя через врата гораздо раньше срока, Буря не использовала полную тягу в Солнечной системе. При нынешнем ускорении - несколько недель полета. Драммер надела форму, и вышла в Народный Дом. Станция трубы недалеко от апартаментов. Город в пустоте знал, где она находится, и приготовил персональную машину даже без запроса. Телохранители шли за ней, как тени с многолетней практикой. Разгар смены, а она двигалась, словно по городу призраков. Только мусор, запах тел и старого карри на станции трубы, задержались как уверение, что она не так одинока, как думает.

Дендрарий был зоной с ограниченным доступом. Часть деревьев экспериментальные, и размещение их в местах больших скоплений людей повлияло бы на результаты тестов. Но один человек, или несколько? В пределах допустимого. Внутри тепло, воздух наполнен влагой и свежестью кислорода, что ещё недавно был выдохом другого живого существа. Странное место, экзотическое и сюрреалистичное. Словно фантазия ребёнка.

Обычно она была там одна.

Авасарала сидела в тени катальпы, сложив руки на коленях. Они смотрела вникуда, пока Драммер не появилась на черной каучуковой дорожке перед ней.

- Какого хрена ты тут делаешь? - спросила старушка. - Не спится?

- Я могу спросить тоже самое - ответила Драммер.

- Я больше не сплю. Это одна из вещей, которую теряешь моем возрасте. Но хотя бы пока не страдаю недержанием, так что стерву включать не буду.

Драммер прислонилась к одному из деревьев, и сложила руки. Она не знала, приятно ей присутствие старушки, или оно раздражает, или и то, и другое сразу.

- Есть ли причина, по которой вы остаетесь в Народном Доме? - спросила она без стремления задеть.

- Думала, потребуется укреплять твою решимость. Но не потребовалось. Теперь я здесь только потому, что ненавижу долбаные космические путешествия. Ты продолжишь мой путь. А я уйду, когда к дому станет поближе.

- Значит, не потому, что вы просто ищете способ сунуть нос в мои дела?

- Нет, пока ты не облажаешься. - сказала Авасарала. - Присядь, Камина. Ты выглядишь вымотанной.

- Знаете, меня никто так не называет, - сказала Драммер, но присела на скамейку к Авасарале.

- Почти никто.