Восставшая Луна

– Честно.

– По отдельности было бы вкусно…

– Но вместе – нет.

Лусика Асамоа бросает взгляд на мадринью Элис, и та уходит.

– Можно потрогать твоего паука? – спрашивает Луна. – Он трикстер, как Ананси?

– Она не трикстер, но у нее есть суперсила. Луна, Лукасинью пострадал сильнее, чем мы думали.

– Но он ведь будет жить?

– Будет. Но он все потерял. Не может ходить, есть и говорить. Анжинью, если бы он тебя увидел, не узнал бы. Мы не в силах помочь ему здесь. Он должен покинуть Тве.

– И куда он поедет?

– На обратную сторону.

Девочка слышала о другой стороне Луны, где никогда не восходит Земля и в небе только множество звезд, но все это так же далеко от каменных морей, горных хребтов и кратерных полей ее родной стороны, как верхушка лунного пирога от его донышка. Она знает, что мир круглый и железные дороги ВТО огибают его, уходя туда-сюда, но он ощущается не таким, а плоским как диск. И если кто-то собрался на другую сторону, ему придется совершить волшебное путешествие сквозь Луну, а толщины в ней – миллионы метров или, может, миллиметров. Противоположные стороны одного и того же, но более далекие, чем голубая Земля.

– На обратной стороне его вылечат?

– Они попытаются. Они ничего не могут обещать.

Луна отодвигает бокал с гранитой и кладет руки ладонями на стол.

– Я отправлюсь с ним.

– Луна.

– Он вел меня со станции Лаббок к Боа-Виста. За нами гнались боты и Маккензи, мы заблудились на стекле, у меня в скафандре появилась дырка, и он отдал мне свой воздух, и был со мной до конца. Я его не брошу.

– Анжинью.

– Это слово моего пайн, – говорит Луна. – Это слово Корта. Я не хотела ехать в Тве.

– Я не понимаю, любовь моя.

Луна наклоняется вперед.

– После вечеринки в Боа-Виста. После праздника в честь Лунной гонки, когда кто-то попытался убить пайн. Ты забрала меня в Тве. Я не хотела ехать. Боа-Виста – мой дом.

– Баа [12], там было небезопасно.

– Там дом.

– Баа, Боа-Виста больше нет. Ты же знаешь. Ты видела.

– Боа-Виста – мой дом, а Рафа Корта – мой пайн. У меня клинки тиу Карлиньоса. Ты Асамоа, но я Корта.

Все животные наблюдают за ней. Даже рой, зависший на краю поля зрения и, кажется, принявший форму глаза.

– Луна…

Девочка устремляет на свою мать взгляд, полный льда и стали.

– Я Корта?

– Да, верно.

– Я истинная наследница «Корта Элиу», – объявляет Луна.

– Луна, не говори так.

– Но это правда. Вот почему я ношу это лицо. Это мое лицо Корта. Вот почему мне надо отправиться с Лукасинью. Я должна о нем позаботиться. Я должна позаботиться о семействе Корта. Я должна отправиться на обратную сторону.

Лусика Асамоа вздыхает и отводит взгляд; охранники-животные вторят ей.

– Ну, ладно, иди с ним. Правда, есть одно «но».

– Какое?

– Элис отправится с тобой, – говорит Лусика.

– Договорились, – отвечает Луна.

Она этого ждала: омахене не сдается. Омахене ведет переговоры.

Рой плавно струится к двери. Птица взлетает, енот потягивается и легким шагом уходит прочь. Паук-трикстер продолжает цепляться за плечо Лусики Асамоа. Она улыбается.

– Ты Корта, но ты всегда будешь Асамоа, – говорит Лусика. – Золотой Трон присмотрит за тобой.

«Гроб» будут транспортировать по железной дороге. Компания уезжающих и провожающих собирается на специальной платформе станции Тве. Алексия насчитывает двадцать человек: Орел и его эскольты; омахене со свитой из «черных звезд» и животных; Луна Корта, бережно несущая деревянный ящик, и ее мадринья; и парнишка в капсуле жизнеобеспечения. Университетская автомотриса выезжает из туннеля, пересекает стрелки и останавливается за перегородкой из бронированного стекла со шлюзами. Те сцепляются и открываются.

На платформу выходит высокая женщина средних лет со светло-карамельной кожей и вьющимися волосами, собранными на затылке и уложенными под стильной федорой. Фамильяр Алексии сообщает ей каждую деталь: строгий костюм – от «Цукерман и Краус»; карманы с полосатой отделкой, пуговицы большого размера, плечи широкие, талия узкая. Ее сумка – цилиндрическая модель 1949 года от «Джозеф», туфли – «оксфорды» на трехсантиметровых каблуках, со шнурками-ленточками. Помада – убийственно-красная, швы на чулках настоящие. Фамильяр представляет собой пересекающиеся круги, белый и голубой: Земля, восходящая за Луной, – перспектива, которая открывается лишь с обратной стороны. Манинью не упускает ни одной детали, за исключением того, кто она такая.

– Я Дакота Каур Маккензи, гази из Университета Невидимой стороны, факультет биокибернетики, школа нейротехнологии.

Слышно, как среди эскольт Лукаса Корты и «черных звезд» АКА кто-то тихонько ахает и меняет позу. Вот и ответ на один из вопросов Алексии. Она – Маккензи.

– Доктор Маккензи, – говорит Лукас Корта. Алексия Корта бросает на него взгляд. Она расслышала в голосе босса враждебность. От гази это тоже не ускользнуло.

– Какие-то проблемы, сеньор Корта?

– Я бы предпочел…