Восточная Пруссия глазами советских переселенцев

то здесь семья была бы разбита и там вторая семья моего мужа была бы

разбита. Кроме того, я была благодарна своему второму мужу за то, что он

спас моих детей от первого брака от голодной смерти. Вот почему я

осталась в России.

Когда в 47-м шло выселение, мой муж съездил в Литву и там за

пятьдесят рублей раздобыл заверенную справку, что я литовка. Перед

выселением всем немцам через участкового милиционера сообщали, что

200

мы должны будем уехать; сказали, сколько и чего можно брать с собой в

дорогу. Я с детьми тоже попала в списки выселяемых. С другими немцами

прибыла на вокзал. На вокзал приехал и мой муж. Перед этим он выпил в

столовой. Его там увидели офицеры милиции, которые знали, что он живет

с немкой. Они спросили у него: «Ты тоже свою отправляешь?» — Он

ответил утвердительно. На это офицеры сказали: «Дурак! Если любишь —

беги и забери их!»

Я с детьми была уже в вагоне. Погрузкой немцев в вагоны

распоряжался какой-то полковник. Мой муж был тогда при орденах. Он

подбежал к полковнику и спросил его: «Какое право имеют отправлять

советских граждан в Германию? Ведь она же литовка! Кто за это ответит?»

Муж просил у полковника разрешения съездить со мной к генералу

Навалихину. Он показал полковнику свой партбилет и спросил его, почему

ему верили, когда он воевал, а сейчас не верят в том, что его любимая

женщина — литовка. Мужу разрешили. Он со мной поехал к генералу. К нему

в кабинет он зашел один, а когда вышел, то на моем пропуске на выезд в

Германию было написано рукой генерала: «Оставить».

Когда я вернулась с мужем и детьми домой, то у всех соседей от

изумления глаза полезли на лоб: ведь милиция их просила проследить,

чтоб я уехала вместе с детьми.

В сорок восьмом году отправили не всех немцев, оставили нужных

специалистов. Окончательно всех выселили в пятьдесят первом году. Тогда

же меня опять решили выселять. Но в это время у нас был общий сын, и

муж написал Швернику в Кремль, что свою жену никуда не отправит. Через

две недели пришло указание из Москвы о выдаче мне советского паспорта.

Меня в УВД спросили, когда выдавали паспорт, кто же я на самом деле:

литовка или немка? Я ответила, что немка. Тогда меня спросили, почему я

врала? Я сказала, что не хотела уезжать.

Отношение переселенцев к депортации немцев