Восточная Пруссия глазами советских переселенцев

Боровическое Районное] Отделение] МГБ. Других случаев антисоветских

проявлений в связи с переселением не зарегистрировано».

Из спвцсообщения и. о. начальника управления МВД Новгородской области

полковника Просвирина 18 сентября 1946 года (фамилия арестованного

изменена).

ГАРФ. Ф. Р 9479. Оп. 1с. Д. 304. Л. 162.

Не претендуя на подробную характеристику переселенцев, подчеркнем одну

их особенность, о которой говорит Мария Тимофеевна Рыжухина, приехавшая из

Горьковской области:

— Больше молодых ехали, пожилых мало. Если кто только стариков с собой

возьмет. А так — молодые в основном. Тут работать надо было.

Молодые люди, еще не успев обзавестись хозяйством, семьей, были легки на

подъем, проще переносили неудобства и трудности. Не следует также

сбрасывать со счетов юношеский романтизм, максимализм и даже тщеславие.

— Вызвали нас в райком ВЛКСМ, ■— вспоминает Елена Тимофеевна

Каравашкина, — предложили поехать в Калининград. Предлагали и квартиру, и

работу, и еще оклад хороший. Я согласилась. Это было престижно. Да и девчонки

уговаривали. Родня — в слезы: «Тебе, что, дома не живется?!»

Характерной чертой многих переселенцев было отсутствие уверенности в

своем будущем, ощущение временности пребывания на новых землях. Уезжая из

родных мест в поисках лучшей жизни, многие стремились просто переждать

тяжелые времена, не имея серьезных намерений остаться. Это подтверждает и

Наталья Павловна Снегульская:

— Если бы было плохо, то мы бы уехали обратно. По условиям вербовки

предстояло отработать три года. Мы и не собирались долго жить, потому что

здесь не родная земля.

— Отец ездил в райцентр, и его сагитировали. Приезжает домой и говорит:

«Давай поедем. Будем без шубы ходить, там тепло. Наедимся рыбы. Года три

поживем и уедем, — рассказывает Альбина Федоровна Румянцева, приехавшая

из Мордовии.

Что касается таких деловых качеств Переселенцев, как трудолюбие,

добросовестность, то тут нам приходилось слышать самые разные суждения.

У Петра Яковлевича Немцова такое мнение:

— Не все переселенцы были хорошими тружениками. Многие, очевидно, и на

прежнем месте плохо работали. Потому что если хозяйство крепкое, то никуда

человек не поедет — нет необходимости ехать от крепкого хозяйства.

26

Но много ли в стране, разоренной войной, могло быть крепких хозяйств?

Вспоминает Алексей Васильевич Т р амбовицкий:

1 Помню, в сорок шестом году видел эшелон переселенцев из Смоленской

области. Они выходили из вагонов обшарпанные, оборванные, с ними были их

голодные дети. С ними был их жалкий скарб и тощие коровы... 1

— Но среди переселенцев были и крепкие мужики, которые работали

добросовестно, — утверждает Михаил Николаевич Мешалкин.

Глава 3. ПЕРЕЕЗД. ПЕРВЫЕ ВПЕЧАТЛЕНИЯ

Сборы в дорогу. Путешествие на «пятьсот-веселом». Подъезжая к

Восточной Пруссии. Прибытие. Без митингов. Первые впечатления

Сборы в дорогу

Долго готовились переселенцы в дорогу: оформляли документы, паспорта,

собирали вещи. Трудно расставаться с родными местами, обжитыми не одним

поколением предков, с хозяйством, пусть и не богатым, но нажитым нелегким

трудом.

Вспоминает Валентина Федоровна Ершова из Рыбинска:

— Когда мы уезжали, то часть вещей, что смогли продать, продали, а что не

смогли — раздавали даром. Часть вещей так и оставили в квартире. С собой

взяли большой сундук, в него положили посуду и матрацы, которые потом

набивали соломой.

Естественно, это касается тех, чьи хозяйства война так или иначе пощадила.

Но такие хозяева не спешили расстаться с родной землей. На переезд чаще

всего решались малоимущие семьи. «Нечего было брать с собой. Как стояли, так

и поехали», — горько вспоминает Анна Ивановна Тихомирова из Калининской

области. Одинокие ехали налегке. И почти каждый, переселяясь, надеялся все

необходимое для жизни приобрести на новом месте.

Михаил Иванович Иванов из Гомеля говорит:

— Да и вербовщик советовал переселенцам, чтобы те много вещей с собой

не брали. Потому что неизвестно еще, как доедем до места, так как в Литве,

случается, обстреливают поезда.

Везли вещи в сундуках, в самодельных фанерных чемоданах, многие

завязывали свои пожитки в узлы и, закинув их за плечи, несли на станцию. Кое-

кто вез с собой памятные вещи — то немногое, что связывало человека с

родными местами: чудом уцелевшую старинную икону, деревянную прялку,

вышитые полотенца. Мастера брали с собой инструменты, крестьяне — косы,

грабли, лопаты. Не расставались с гармонями, балалайками, гитарами. И даже