Восточные страсти

Лу Фань запустил руку в карман своей туники и извлек оттуда три стеклянных пузырька. Один он оставил себе, а два других дал Каю и Джонатану.

— В этом пузырьке — волшебная жидкость. Она настояна на выжимке из особых трав, которые собирал сам Повелитель слонов, и вине, которое он изготовил. Ее дают самцам перед совокуплением.

Джонатану пришлось поставить под сомнение свои умозаключения о предрассудках в душе Лу Фаня. Видимо, его защитное снадобье было не таким уж бессмысленным, как поначалу предположил американец.

— Стоит самцу учуять запах или выпить этого снадобья, которое называют «муст», как никакая сила на земле не удержит слона от желания совокупиться с самкой. Слово «муст» взято из языка хинди и означает «похотливый». Но «муст» имеет еще одно, побочное свойство. Когда самец, понюхавший или выпивший муст, не обнаруживает поблизости самки, он приходит в неистовство и превращается в страшного, свирепого убийцу. Как бы ни был он хорошо выдрессирован, он уже не станет повиноваться своему хозяину, не будет внимать голосу человека. Повелитель слонов посоветовал, чтобы при появлении обученного слона-убийцы из зверинца маркиза де Брага мы немедленно открыли и бросили ему под ноги этот пузырек. Слон сразу станет бешеным и не будет слушать команды хозяина.

Джонатан кивнул со значительным видом и поместил стеклянный пузырек в карман своего сюртука. Конечно, средство самозащиты ему досталось не самое тривиальное, но он был безмерно благодарен Лу Фаню за его заботу и хлопоты.

Но на этом чудеса Лу Фаня не закончились. Оказывается, он заменил всех до единого матросов джонки на молчаливых, одетых в черное китайцев. Это были члены «Общества», входившие в отряд Кая во время событий под Кантоном, а теперь призванные Лу Фанем для решения новой задачи.

Джонка приближалась к Макао. Лу Фань и Джонатан уединились, чтобы обсудить план действий.

— Весь экипаж корабля теперь состоит только из членов «Общества Быка». Если начнут приходить какие-то дурные известия, мы сможем вмешаться в любой момент и доставить кое-кому много неприятностей.

— Рад это слышать, — сказал Джонатан, — но считаю, что поначалу нам не нужно ничего предпринимать. Я должен выяснить, не удастся ли выручить Элизабет с помощью мирных средств, чтобы исключить всякий риск. Мы прибегнем к жестким мерам тогда, когда это станет необходимо.

И Лу Фань, и еще более сдержанный Кай молча кивнули.

— Как только мы причалим, — сказал Джонатан, — я один иду во дворец и прошу аудиенции генерал-губернатора. В этом он мне не откажет. Так или иначе, но я встречусь с Элизабет Бойнтон. Я тут же постараюсь вместе с ней выбраться из дворца, и, только если нам будет что-то угрожать или мы не сможем улизнуть оттуда, я запрошу помощи. Сигналом будет носовой платок, который я вывешу в одном из окон дворца.

Лу Фань многозначительно кивнул.

— Мы будем наблюдать за всеми окнами, сколько бы их ни было. Но если в течение часа мы не получим от тебя сигнала, то мы будем знать, что ты и молодая госпожа в опасности. И тогда мы придем за тобой.

Джонатан принял из рук китайца аккуратно сложенный ярко-красный платок и засунул его поглубже в карман брюк. План их был предельно прост, но не стоило сейчас договариваться обо всем подробно — нужно было предоставить друг другу свободу маневра и импровизации. Джонатан прошел вместе с членами «Общества Быка» через всю «опиумную» войну и, достаточно хорошо изучив их стиль, не сомневался, что они сами могут найти решение в любой ситуации.

Когда джонка начала швартоваться к торговым докам, Джонатан уже опоясался ремнем с ножами, нацепил саблю и захватил с собой несколько пистолетов. Он понимал, что в этой ситуации лишнее оружие ему не помешает. Он спустился на причал и в одиночестве начал путь к возвышавшемуся на холме дворцу генерал-губернатора. Оглянувшись на джонку, он не мог не отметить, что по виду его товарищей невозможно было догадаться об их готовности по малейшему зову броситься в смертельный бой.

Джонатан назвал свое имя офицеру дворцовой стражи. Как он и ожидал, вскоре его попросили войти внутрь. Он стал понимать, что Элизабет действительно служила приманкой, которая позволила хозяину дворца завлечь его к себе. Теперь, шагая по длинным коридорам с их высокими потолками, он каждую секунду ожидал какой-нибудь мрачной неожиданности. Очевидно, его все-таки вели к маркизу де Брага. Он не представлял себе, какую встречу приготовил ему генерал-губернатор, но сам он собирался немедленно потребовать у маркиза дать ему и Элизабет возможность покинуть Макао.

Солдаты, вооруженные карабинами и мушкетами, охраняли проход в анфиладу комнат. Сопровождавший его офицер вежливо предложил ему задержаться в приемной.

— Будьте так добры, сударь, оставьте мне ваше оружие. Когда вы пойдете обратно, оно будет вам возвращено. В следующие за этим помещения дворца проход с оружием запрещен.