Восточный фронт (СИ)

В это время, в двух милях к вест-зюйд-весту, командир лодки Щ-108 прилип к перископу, кляня "японца", так некстати сменившего курс. Впервые выходя в реальную атаку, он страстно хотел победы. Во славу Родины и Сталина - а то особисты уже душу вынули, из всего экипажа, выясняя, кто был дружен с изменником, диверсантом и японским шпионом со злополучной Щ-139, или с кем-то из той команды, кто и как часто бывал там на борту, слышал об антисоветских разговорах, и если да, то отчего не доложил? И смотрели, как уже на врагов народа - так, что даже не знаешь, выйдешь ты с того допроса, или уже в тюрьму? А какой к черту заговор - ясно ведь, что если рвануло бы, мало не показалось бы всем! В море же, тем более, какая диверсия - со смертью в обнимку ходим, если тонуть, так всем! И за что новый комфлота так взъелся на огороды - жрать-то надо, а пайка не хватало, особенно до Победы. Также, картошка обменным фондом была - иначе на морзаводе хрен что тебе сделают, качественно и быстро! Ну а выпить иногда, так что делать, коль соцкультбыта нет, люди просто звереют? Нет, в море легче - особенно если с победой вернуться, или с двумя, с тремя! К конвою прорываться, понятно, дело очень трудное и опасное - на старой "щуке", вошедшей в строй двенадцать лет назад! Полный ход над водой едва достигал одиннадцати узлов, вместо паспортных 14, дальше начинались опасные вибрации валов дизелей. Из-за перегрева аккумуляторов, электромоторы также не развивали полной мощности, и могли держать предельные обороты лишь полчаса. Предельную глубину погружения пришлось ограничить в 50м, вместо проектных 90, причем на сорока часто заклинивало носовые горизонтальные рули, а при подходе к пятидесяти, и кормовые; перископ вжимало давлением в дно шахты. Неудачной была система воздуха высокого давления, самопроизвольно стравливавшая воздух из целых секций баллонов. Очень высокой была шумность и вибрация механизмов, даже в режиме подводного хода. И при полном заряде батареи, дальность полным подводным ходом составляла всего 9 миль при скорости 8,5 узла - причем в два этапа: полчаса, затем время остыть аккумуляторам, и снова полчаса! (Прим. - описание соотв. "Щуке"

V серии, к которой и принадлежала Щ-108, постр.1933 год - В.С.

). Отчасти все это было следствием изношенности, отчасти неудачей проекта: тогда казалось, что главное, это построить флот, в большом числе и быстрее! Те же "Щуки" поздних серий были гораздо совершеннее, конструктора ведь тоже учились. Но и "старушки" должны были оставаться в строю, в ожидании японской агрессии. И вот, этот час настал!

На борту Щ-108 было получено оповещение по флоту. Но командир, увидев указание квадратов моря, просмотрел бегло и отложил в сторону: район лежал в стороне, а значит, происходящее там не имело для его корабля никакого значения. Он не знал, что из-за навигационной ошибки, Щ-108 сильно отклонилась к северо-востоку. И никогда не видел "двадцать первых" лодок (мелочь, упущенная штабом флота - альбом с силуэтами кораблей на старые лодки не попал). Зато знал твердо - то, что он видит, советскому флоту принадлежать не может!

Отвернул, япошка? Ну ничего, может мы его еще достанем! Не попадем, так напугаем... а может, и попадем? Что мы теряем - и что он нам может сделать после, мы же под водой?

-Лево руля! - приказал Видяев. Ход и так полный. Чудо что на посту ГАС что-то расслышали - хотя, мы не эсминец, у нас винты так не шумят. А аппаратура у фрицев отличная, надо им должное отдать. И кто же это там под водой затаился? По флоту оповещение, что мы идем, да и силуэт у "немок" характерный, без пушек на палубе, но с очень крупной рубкой, ни с чем не спутаешь! Летуны наши уже дважды нас облетали, приветливо крыльями качая. А наших лодок, по диспозиции, тут быть не должно! Радио в штаб - обнаружена подводная лодка, координаты! И запрос - могут ли наши быть тут?

-Торпеды! Пеленг 252!

Срочное погружение! Если акустик с дистанцией не ошибся, то две мили, это полторы минуты, даже если это японские "длинные копья"! А мы, на учениях, уходили под воду за двадцать две секунды - и вниз, нет у японцев самонаводящихся, тем более по глубине! Зато у нас есть - ну, поохотимся!