Вот и свела нас судьба (на войну, да, на войну)… (СИ)

Тут и хитрый Джон Сильвер, оказавшийся истинным вожаком пиратов, вместе с несколькими подельниками перевёз большую часть сокровищ майя на остров и остался на время там. Бриг тоже был сильно потрёпан, и его надо было срочно привести в порядок. Но разбойникам и тут не повезло. Один из пиратов экипажа «Моржа» Бен Ган уже давно не ладил с прежними приятелями и жил на острове отдельно от них. И теперь он одумался, перешёл на сторону капитана Смоллетта, освободил пленников и даже вооружил их. В жестоком сражении, конечно, и с применением пушек крепости, многие пираты и бывшие пленники погибли, в том числе и капитан, и хозяин брига. Выжили лишь доктор Ливси и несколько честных матросов, так и прежних пиратов. Вот коварный пиратский вождь Джон Сильвер и его подельники или погибли, или удрали с острова. Может, и затаились где? Их трупов не удалось найти. К несчастью, только они знали, где теперь спрятаны новые сокровища. Конечно, кое-что, к счастью, осталось и на бриге, в том числе и «самолёт», но, наверное, лишь пятая часть добычи. Пропали и бесценные письмена майя. И эта утрата, конечно, являлась самой печальной.

Тут уже отличился Жан. Зря пираты не приняли во внимание мальчика, посчитав его безобидным трусом. Он смог подобраться к сторожившим бриг двум пиратам и закололол их шпагой. Никто не знал, что Жан являлся неплохим фехтовальщиком и стрелком. Ещё он был русским, не успевшим забыть свои корни!

Совместными усилиями, так как оставшиеся в живых пираты сдались, удалось худо-бедно отремонтировать корабль. Но вот ни сокровища галеона «Релампага», ни майя, так и не удалось найти.

Конечно, шхуна «Испаньола» с неполной командой и как бы под командованием доктора Ливси с трудом, но добралась до Англии. А Жан вернулся к себе в Париж. Доставшиеся ценности позволили ему открыть небольшое кафе на Монмартре, а потом и жениться на красавице Эммануэль из Шербура. Возвращаться за спрятанными на острове ценностями он и не подумал, так как жадноватый доктор и остальные матросы вряд ли не повторили попыток. Тем более, часть из них являлась пиратами. И бывший юнга просто мог стать в их жёсткой и отчаянной компании лишним. А вновь испытывать судьбу, а то и стать трупом, бесследно сгинувшим в далёких просторах, ему не хотелось. Не стоило забывать и об одноногом, но отчаянном и сильно опасном Джоне Сильвере с подельниками.

Чуть позже хозяйственные и семейные дела оделели Жана. К тому же, он смог уговорить жену, потом и мать, англичанку Скарлетт, и сестрёнку Элизу, и решил вернуться в Россию, так как под каким-то русским Нижним Новгородом у него нашлись родственники, даже оказавшиеся дворянами, хоть не особо знатными и богатыми. Что же, вернулся он, конечно, вместе с семьёй. К счастью, и приняли бывших французов тепло, и помогли обустроиться. Так в России родню всё же принято не забывать. И единственным приятным напоминанием о былых приключениях для новоявленного купца стал разноцветный попугай Карл, любивший щёлкать орехи и время от времени оравший на английском языке разные непристойности. Типа этого:

— Давай пиастры! Жизнь или смерть!

* * *

А ещё в середине третьей недели мая к нам в гости, точнее, уже только ко мне, напросился сам великий Мосин! Я как раз вернулся из гимназии. И малыши отправились гулять на улицу. Сергей Иванович явился вместе с незнакомым мне капитаном-артиллеристом, судя по поведению, явно обитавшим где-то в Петербурге. Конечно, не дело, когда тридцатилетние и важные дяди наносят визит какому-то юнцу, пусть и довольно знатного происхождения, но посылать Федота за тётей Ариной я не стал. Незачем ей знать о таких странных делах.

Не дав опомниться важным гостям, я сразу же осыпал их разными любезностями, хотя, и пустыми. Конечно, мы сели пить чай. Я даже сыграл им на гитаре пару мелодий, конечно, «Путь домой» и «Романс Гомеса». Заодно как бы и рассказал о своём житьё-бытьё. И мне было чем поделиться. Хотя, видно было, что Сергей Иванович успел навести насчёт меня и нашей семьи некоторые справки. Но они не давали полного представления обо мне. Его приятель, хоть и знал больше, но всё равно гости не представляли, с кем им сейчас пришлось столкнуться. Хотя, это же я написал письмо, пусть уже почти три месяца назад. Ясно, что великий оружейник не воспринял меня всерьёз и явился ко мне просто для того, чтобы как бы соблюсти вежливость, составить хоть какое-то впечатление и потом начисто забыть одного непонятного князя. Хоть и совсем юнец, но сильно странен и был на слуху всего Петербурга. И, скорее, его заставила нанести визит именно моя странная известность.

— Сергей Иванович, извините, пожалуйста, что своим наивным письмом оторвал Вас от важных дел. Всё же война идёт. Хотя, я на приёме у Нелидовых услышал о том, что наши войска вооружены худшим стрелковым оружием, чем османы. И это меня поразило и обидело. Это, получается, как в Восточную войну! А у меня отец, князь Павел, может, и слышали, на Альме стоял!