Вот-вот наступит счастье

               Зимин любил, когда к нему приходили незнакомые люди. Для писателя подобные встречи всегда полезны. На этот раз оказалось, что пришелец уже известен Зимину. Это был местный управдом.

               — Я по делу, — сказал он.

               — Понимаю, — ответил Зимин. — Проходите, что с вами поделаешь.

               Управдом не заставил себя долго упрашивать. Легонько оттолкнул хозяина и уселся в любимое кресло Зимина.

               — Выпьете что-нибудь?

               — Нет. Я на работе, — ответил управдом.

               Он надолго замолчал, с любопытством рассматривая комнату. Неподготовленному человеку там было на что посмотреть. Например, древний стационарный компьютер с широким монитором, клавиатурой и мышкой. Далеко не  в каждом доме теперь можно было увидеть такой.

               — Вы на нем работаете? — спросил управдом.

               — Да, — признался Зимин.

               — Почему?

               — Так удобнее. Привычка.

               — Никогда бы не подумал.

               Зимин промолчал. Он боялся, что управдом попросит показать, как это сочиняют книги при помощи древнего компьютера. Но пронесло.

               — Я по делу.

               — Вам нужна моя помощь?

               — Нет. Собственно, я пришел для того, чтобы довести до вашего сведения, что вы нарушаете правила и срываете общегородскую кампанию. Это абсолютно недопустимо. Вот повестка, распишитесь в получении. Если вы и после этого не исполните свой долг, последствия могут быть самыми неприятными.

               — О чем вы?

               — По утвержденному графику вы должны были заявить о своем желании участвовать в кампании по наделению населения практическим бессмертием еще в прошлом месяце. Однако документы в центр регистрации так и не поступили. А ведь их еще надо рассмотреть! В комиссии заседают занятые люди, а вы нарушаете график. К вам могут быть применены меры принуждения.

               — Не всех включают в список?

               — А вы как думали! Мне нельзя так говорить, но среди наших граждан встречаются такие мерзкие экземпляры, что приходится отказывать. В нашем доме пока гадов не выявили, но гарантировать, что и вам выпишут рецепт, я не могу. Не хочу брать на себя ответственность. Всякое бывает.

               — Интересно, что человек должен сделать, чтобы его не включили в список?

               Управдом беспомощно развел руками, он не знал.

               — Обращайтесь в Коллегию.

               — Там ответят?

               — Мне-то откуда знать?

Сверхчеловек Нау

               Наверное, надо было бы написать большой текст про людей, которые отказались от рецептов. Вряд ли их много, но они обязательно обнаружатся. Не всем нравится жить. Некоторые не любят, когда им указывают что делать и когда умирать. Существуют и другие веские причины для недовольства. Все и не перечислишь, так что и начинать не стоит. Слишком тонкая работа. Правильнее писать о тех, кто ждет обещанного бессмертия, как наивысшего счастья, как свершения сокровенной мечты. Зимину не удавалось понять главного. Почему эти люди решили, что справятся с бесконечно долгой жизнью, обещанной им новой наукой, если они не сумели наладить короткую, отведенную природой?

               Во всяком случае, об этом следовало подумать. Нужно объяснить начальникам, что люди, принимая подаренное бессмертие или отказываясь от него, делают выбор. Кому-то для этого достаточно секунды, кому-то требуются годы. Интересны Зимину были только те, кто будет обдумывать решение годами. Ему захотелось поговорить с Пратовым о предполагаемом бессмертии. Согласится ли он принять подарок из рук Коллегии? Как этот интимный вопрос решают террористы?

               Можно было не сомневаться, что у Пратова для такого разговора наверняка подготовлена целая куча аргументов и доказательств, которые кажутся ему убедительными. Наверняка он уже принял решение. Какое? Зимину  это было понятно и без обоснования. Пратов, конечно, с удовольствием примет из рук Коллегии предложенное бессмертие. Это позволит ему вести свою борьбу вечно — довод, который перекрывает любые возражения. Таков был Пратов, а может быть, только придуманный Зиминым образ.

               Сработал коммуникатор. Зимину показалось, что ему каким-то образом удалось установить телепатическую связь с Пратовым, и тот, осознав важность момента, решил откликнуться и растолковать своему бывшему другу тонкости реальной политики.

               Но нет. Зимина вызывала тетя Клава.

               — Что случилась? — спросил Зимин.

               — Ничего не случилось, — сказала тетя Клава грустно, с подтекстом, как только она одна умела делать. — Мне велели передать, чтобы ты срочно приехал. С тобой хотят встретиться важные люди, — и добавила обиженно. — Они не нашли другого места для рандеву. Эксплуатируют старуху.

               — Какую старуху? — не понял Зимин.

               — Меня!

               — Да ладно! Какая из тебя старуха? Не придумывай.

               — Я старше тебя на семь лет!

               — Подумаешь! Мы с тобой еще ого-го!

* * *

               По дороге Зимин думал о том, как бессмертные люди собираются ограничивать свободу выбора. Вряд ли они обойдутся лишь примитивным тотальным контролем за каждым гражданином с рецептом. Наверняка придумают умные прогрессивные методы.

               На пороге стояла тетя Клава, она его ждала.

               — Молодец, быстро добрался, а то они нервничают.

               Появился профессор Лобов, он церемонно пожал руку Зимину.

               — Хорошо, что вы добрались так быстро. Пойдемте, вас ждут.

               Важный человек находился в кабинете. «Интересно, кто бы это мог быть»? — подумал Зимин.