Вождение за нос

Кстати, даже в таком, казалось бы, безвыходном положении у меня все же был один не самый плохой ход — удостоверение, пусть и просроченное, давало мне право заявить, что я расследую убийство Гробовского, а Клементов мой главный подозреваемый, которого просто невозможно застать дома. Может быть, театр по мне и не плачет, но некоторые роли в своей частной практике я играю весьма неплохо. Авось и тут все получится. Для большего эффекта можно сказать про повестки, посылавшиеся якобы Даниле несколько раз, и затем поинтересоваться, почему он не удосужился явиться ни по одной из них.

Я тихонько прошла к окну, дабы спрятаться за гардиной. Не бог весть какое укрытие, но все же лучше, чем просто сидеть на кровати и ждать, когда меня тут обнаружат. В конце концов, Данила наверняка не дурак и может вызвать милицию, выдав меня за грабителя, и тогда я при всем желании не смогу выпутаться. А обвинение в подмене статуэтки и убийстве из тюрьмы не предъявишь.

Пока я стояла за гардиной и ожидала своей участи, в прихожей кто-то ходил, что-то собирал. В общем, шум был такой, словно о моем присутствии в квартире и не подозревали. Я косилась на угол паласа, который не успела расправить, когда торопилась спрятаться, и теперь жалела об этом. Безумно хотелось выйти из укрытия и исправить эту досадную мелочь, которая могла все испортить, но в этом был определенный риск — вдруг в квартиру вернулся все же Клементов и вдруг он появится в комнате именно в тот момент, когда я выйду из-за занавеси.

И все-таки я решила рискнуть и выскользнуть бесшумной тенью из укрытия. Но тут в замочную скважину вставили ключ. Мое сердце бешено заколотилось. Кровь стучала в висках, будто я была не детективом с многолетней практикой, а начинающим воришкой, в первый раз забравшимся в чужую квартиру. Но вспомнив, что я все-таки заперла дверь, когда оказалась в комнате, немного успокоилась.

Данила вошел в комнату и, кажется, не заметил ничего подозрительного. Его совершенно не тронул тот факт, что угол ковра был завернут и вообще наблюдался довольно приличный беспорядок. Из всего этого я сделала вывод, что он, скорее всего, привык к бардаку. У парня с собой была большая спортивная сумка, в которую он торопливо складывал вещи. Я все ждала, когда же дойдет очередь до статуэтки, но Клементов беспорядочно запихивал в сумку одежду, какие-то журналы, коробки. Создавалось впечатление, что он либо собрался переезжать, либо уезжать надолго, потому как вряд ли в обычную поездку на несколько дней берут такое количество вещей, а главное — каких!

О намерениях Клементова уехать говорило абсолютно все. Теперь мне предстояло решить, как действовать дальше — то ли выпрыгнуть с воплем «руки в верх» или «помещение оцеплено», как в дешевых американских боевиках, то ли тихонько ждать, когда Данила уберется отсюда и я смогу продолжить поиск статуэтки, если, конечно, он не заберет ее раньше. Ну уж тогда-то я точно выйду из-за гардины с удостоверением в развернутом виде и потребую вернуть антикварную вещицу законному хозяину.

В мыслях все получалось ладненько и красиво, но на самом деле я, конечно, иронизировала над собой. В конце концов, жизнь — далеко не сценарный лист, а Клементов не дурак, если до сих пор не попался ни мне, ни милиции.

Пока я терзалась раздумьями, Данила закончил собирать сумку и начал осматриваться. Что-то в комнате вдруг показалось ему подозрительным, хотя я и представить себе не могла, что именно. Вроде бы как был беспорядок, так и остался, конечно, кое-что там поменялось, но я старалась вернуть предметам их первоначальное положение, будто предчувствовала внезапное возвращение хозяина.

Я притихла. Кажется, неподвластное рассудку сердцебиение и то стало тише и гораздо медленнее. Дышать тоже приходилось через раз, но уж лучше потерпеть это, чем объясняться с Клементовым. К тому же статуэтку он так ниоткуда и не вытащил, значит, она могла быть спрятана вовсе не в квартире. Из всего этого вытекало, что мне предстояло сейчас за ним проследить или в крайнем случае снова наведаться в «Карамболь».

Данила еще раз осмотрелся. Я было решила: все — заметил меня, потому как уж очень пристально он разглядывал занавески. Но гардины оказались достаточно плотными.

Наконец, Клементов успокоился и, взяв собранную сумку, вышел из комнаты. Я не торопилась покидать свое укрытие. И правильно. Потому как через несколько минут парень вернулся, чтобы взять ключи. И только после этого испарился окончательно. Я услышала, как в замочной скважине повернулся ключ, а в прихожей началась какая-то возня, впрочем, довольно обычная, когда кто-нибудь собирается уходить.