Вождение за нос

— Да. По-моему, я уже говорила, что деньги меня не волнуют, главное: скорость и качество выполненной работы. Теперь давайте договоримся о технической стороне. — Я даже не сделала паузы, чтобы перейти от одной темы к другой: пусть сам вникает, это уже его проблемы. — Дело в том, что перевод нужно сделать телефонного разговора, который записан на аудиопленку. Обязательные требования — полная дословность… Хотя, зачем я вам все объясняю по телефону. Вы можете приехать прямо сейчас?

Мой собеседник заколебался. Скорее всего его волновала мысль, а перевод ли мне, собственно, нужен? Торопиться развеять его сомнения я не стала, пусть помучается. В конце концов, я тоже свои деньги не за просто так получаю и имею право, прежде чем расставаться с ними, немного поразвлечься.

— Ну что же вы замолчали, Вадим Сергеевич? Неужели успели передумать? Мне диктовать свой адрес?

— Да, пожалуй. Только сначала мне хотелось бы узнать, что за работа меня ждет?

— Повторяю: мне нужен перевод телефонного разговора. К сожалению, я не могу оставить свой пост, поэтому настаиваю на том, чтобы вы приехали немедленно. Если у вас нет собственного автомобиля, то вызовите такси. Предпринимайте что угодно, но даю вам на дорогу полчаса. Или я поищу другого переводчика.

— Я согласен, диктуйте адрес.

* * *

«Вот что делает с людьми жажда наживы», — мрачно подумала я и поплелась на кухню за очередной чашкой кофе.

Переводчик приехал даже раньше, чем я думала. Высокий, но сутуловатый мужчина с отвисшим брюшком, которое становится отличительным признаком подавляющего большинства мужской половины человечества после сорока лет. Меня мучил вопрос — откуда его знает Ленка? Временами ее знакомые приводили меня в изумление. Вроде бы это моя привилегия — иметь связи с разными, не имеющими между собой ничего общего людьми.

— Добрый вечер, Татьяна. Я — Вадим Сергеевич Шмидт. Мы договаривались с вами о встрече…

— Да, пожалуйста, проходите. Боюсь вас разочаровать, но кофе я предложу вам не раньше, чем все будет выполнено. Поверьте, это не жадность, просто время — деньги. Сейчас я как никогда полностью согласна с этой поговоркой.

Гость прошел за мной в комнату. Я указала ему на кресло, где он мог расположиться с комфортом, одновременно не докучая мне.

— Думаю, что сложностей у вас не возникнет. Работа несложная, по времени беседа, которую вам необходимо перевести, занимает около пяти минут. Справитесь за десять? — Понимая, что это открытая провокация, я все же не смогла от нее удержаться. Пусть зовут меня язвой и стервой. Да, я такая, и что с того?

Шмидт смутился. Судя по всему, актерским даром природа его не наградила, в отличие от меня.

— Не могу обещать, но, во всяком случае, попробую. Поставьте запись, пожалуйста.

Я сделала то, что от меня требовалось: показала, как можно замедлить воспроизведение, если в речи не все понятно. Он на самом деле оказался не глуп и представил мне целый отчет о пятиминутной беседе, сообщив заодно, на каком диалекте общались Ожерельев с господином Штокингером.

Вадим Сергеевич вальяжно расселся в кресле, скрестив неестественно длинные ноги, и начал перевод, предупредив:

— Я сейчас все перескажу, и если у вас возникнут вопросы, то можете смело задавать их мне. Прослушанную беседу я записал на бумаге, так что проблем быть не должно. Могу начинать?

Я кивнула в знак согласия.

— Господин Ожерельев вел беседу с господином Штокингером о приезде последнего в Тарасов. Вылетает тот сегодня — учитывайте разницу во времени, это минус два часа — в Москву. Из Шереметьева-2 «Внуковскими авиалиниями» переправляется в Тарасов. Бронь у него уже есть, так что приезд — дело решенное. Ожерельев говорил о сюрпризе, который будет ожидать господина Отто Штокингера у нас в городе. Гость просил заказать обратный билет на поезд до Берлина, потому как не хотел каких-то осложнений. Каких именно, не могу сказать, потому что оба мужчины умолчали о трудностях, и думаю, что это было сделано умышленно. Вот, собственно, и все. Расспросы о здоровье, домашних, о погоде в нашем городе были в самом начале беседы. Ожерельев извинился, что сам не может вылететь в Берлин, а все из-за каких-то семейных обстоятельств.

— Спасибо, вы мне очень помогли. Как с вами лучше расплатиться?

— Наличными и, если это возможно, в рублях. Вы же понимаете, что цена работы в условных единицах всего лишь общепринятый стандарт.

Я отдала деньги и закрыла дверь за Шмидтом. Думаю, что его услугами можно будет воспользоваться еще не один раз.

«Так что же мы имеем?» — поинтересовалась я у собственной персоны. — А имеем мы вот что: господин Ожерельев встречает немца Отто Штокингера, для которого приготовил сюрприз.

Я мерила шагами комнату, потому как во время движения обычно мою голову частенько посещают нестандартные идеи и стоящие мысли. И мне совершенно не важно, как при этом я выгляжу со стороны.