Вожди и разведка. От Ленина до Путина

Не в пользу Хрущева свидетельствует такой факт: в конце войны и сразу после нее в Афганистан было заброшено несколько десятков агентов (точное их число и характер заданий неизвестны). Вскоре почти все они оказались в афганских тюрьмах — страшных средневековых казематах. Кабульская резидентура неоднократно докладывала в Центр о судьбе советских разведчиков и крайне тяжелых условиях содержания, однако до начала 1950-х годов никто в СССР не поднимал вопроса об освобождении наших граждан, о них как бы забыли, будто они вовсе не существовали. Но в 1953 году к власти в Афганистане пришел премьер-министр М. Дауд, афгано-советские отношения значительно улучшились, и появилась возможность поднять вопрос об узниках. Хрущеву было доложено о ситуации. К сожалению, ни Хрущев, ни другие руководители страны того времени, посещавшие Афганистан или принимавшие в Москве представителей высшего афганского руководства, причем многие встречи проходили в неофициальной, дружеской обстановке, не желали брать на себя ответственность и поднимать перед афганцами вопрос о советских гражданах, томящихся в афганских тюрьмах. Обычно этот вопрос из «верхов» спускался в МИД, оттуда в посольство, да и то со всякими оговорками. Так при Хрущеве он и не был решен.

В 1964–1968 годах, уже при Брежневе, проблемой занялась сама резидентура. Была проведена сложная агентурная операция «Вызволение», в результате которой 16 агентов-нелегалов были освобождены королем Захир Шахом и вернулись на родину.

С другой стороны, Хрущев санкционировал операции по нелегальному выводу в СССР Филби и освобождение из тюрем таких известных разведчиков как Абель и Молодый.

Ким Филби (Гарольд Адриан Рассел, псевдонимы Том, Стенли) был одним из наиболее активных членов «кембриджской пятерки». Будучи студентом Кембриджского университета активно выступал против фашизма и 1934 году охотно пошел на сотрудничество с советской разведкой. По заданию Центра поступил на работу в английскую разведку, где благодаря огромным способностям вскоре стал заместителем начальника контрразведки в этом ведомстве, затем начальником отдела, занимавшимся «изучением советской и коммунистической деятельности» и, наконец, заместителем начальника разведки. После этого возглавлял в Вашингтоне миссию по связи английской разведки с американской. Не надо лишних слов, чтобы понять, какая информация поступала от него. В 1963 году, когда возникла угроза провала, нелегально выведен в СССР. До своей кончины в 1988 году работал консультантом внешней разведки.

Фишер Вильям Генрихович (Абель Рудольф Иванович — имя, взятое при аресте в США, псевдоним Марк). Родился в 1903 году в Англии в семье русских политэмигрантов. С 1927 года сотрудник ИНО ОГПУ, выполнял задания за рубежом. В годы Великой Отечественной войны занимался организацией боевых разведывательно-диверсионных групп (именно в этот период познакомился и подружился с Р.И. Абелем). С ноября 1948 года резидент нелегальной разведки в США. В 1957 году в результате предательства арестован контрразведкой США. При аресте назвался именем своего умершего друга. Мужественно вел себя на суде, приговорен к 30 годам тюрьмы. Операция по его освобождению была непростой и длилась долго. 10 февраля 1962 года он был обменен на осужденного в СССР американского летчика-разведчика Пауэрса. До конца жизни (1971 год) работал в аппарате внешней разведки.

Молодый Конон Трофимович (псевдонимы Бен, Гордон Лонсдейл). Родился в 1922 году в Москве, с 1938 жил у тетки в Сан-Франциско. В годы Великой Отечественной войны в войсковой разведке, с 1951-го во внешней разведке. С 1954 года возглавлял нелегальную резидентуру в Англии, обеспечивал Центр ценной информацией. В 1961-м в результате измены польского разведчика Голеневского арестован и осужден на 25 лет. Как и Абель, мужественно держался на суде. В 1964 году обменен на английского разведчика Винна, осужденного по делу Пеньковского. До конца дней (1970 год) в аппарате внешней разведки. Его работа разведчика — в основе фильма «Мертвый сезон».

К чести Хрущева надо заметить, что если в отношениях с Афганистаном он почему-то стеснялся замолвить словечко за наших несчастных разведчиков, то он не побоялся заступиться за Абеля и Молодого в «игре» с куда более серьезными партнерами — американцами и англичанами. Ведь признание их нашими разведчиками противоречило печальной традиции отказываться от наших нелегалов, попавших в беду (вспомним Зорге, тех же «афганцев»).