Возлюбленная Пилата

— Представьте себе, в эти места. В походе, который Элий Галл предпринял против арабов, мы должны были исследовать особенности страны или, вернее сказать, многих арабских стран. Поэтому мне довелось узнать гораздо больше, чем я когда-либо мечтал.

— В связи с чем был организован поход на самом деле? — хриплый мужской голос был незнаком Деметрию. Возможно, это был один из погонщиков.

— Император Август послал Элия Галла, чтобы тот исследовал арабские и эфиопские земли. Как большинство людей, которым приходится выполнять за других грязную работу, я почти ничего не знал об истинной цели похода.

— Иначе бы ты по-другому рассказывал. — Казалось, Руфус хотел добавить что-то еще, но только недовольно пробурчал и умолк.

— Возможно. Я ведь не такой утонченный человек, как ты и этот болван Галл. Но вернемся к Августу. Он знал, что африканское побережье, южнее и юго-восточнее Египта называемое берегом троглодитов, простирается далеко на юг. Море, отделяющее арабов от троглодитов, там очень узкое.

— Это знал не только Август, — заметила одна из египтянок. — Мы, египетские македонцы, давно вели торговлю с жителями этих мест.

Женщина положила что-то в рот и жевала. Поэтому Деметрий не разобрал, которая из них вступила в разговор.

— Египтяне торговали задолго до вас, — возразил Перперна. — Но не будем об этом. Август, благородный властелин мира, имел намерение либо сделать эти народы друзьями и союзниками, либо покорить их. Ему, разумеется, было совсем не важно, что они всегда слыли богатыми, — язвительно произнес старик.

Руфус застонал.

— Пожалуйста, только не пытайся быть ироничным. Ты можешь говорить прямо?

Перперна протестующе замахал рукой.

— Если меня будут постоянно перебивать, то я не смогу толком ничего рассказать.

Он подождал, но Руфус ничего не ответил. Слушатели стали переговариваться вполголоса, некоторые перешептывались. Перперна откашлялся.

— Ладно, слушайте дальше. Повторяю: они слыли богатыми. Август исходил из того, что эти народы меняли свои пряности и драгоценные камни на золото и серебро и все монеты оседали у них. И никто, кроме тамошних купцов и мореходов, не имел права перевозить их товары. Итак, Август хотел либо приобрести богатых друзей, либо победить богатых врагов. Но как сделать другом того, кто явно не желает твоей дружбы?

— Спроси у римлян, — вмешался Деметрий. — Они называют это «умиротворением».

— Там, где раньше в цветущей стране жили и трудились люди, они создают пустыню, усеянную костьми, и называют это миром.

— Кто это сказал? — Руфус резко привстал и начал вертеть головой, ища женщину, которая произнесла эти смелые и справедливые, по мнению Деметрия, слова.

Никто не ответил. Наступила тишина.

— Жаль. — Руфус недовольно хмыкнул. — Хорошая фраза. Я бы с удовольствием ее процитировал, если бы снова оказался в Риме. Чтобы предупредить: «Нас раскусили».

— Ну да, — с сомнением произнес Перперна.

— Пожалуйста, продолжай, — послышались голоса мужчин и женщин.

— Хорошо, продолжаю. Август возлагал большие надежды на набатеев, своих друзей, которые пообещали во всем поддерживать его. Он послал в поход Элия Галла, который для дружеского визита был слишком хорошо вооружен, а для ведения войны слишком плохо управляем.

— Если ты не уверен, что тебе откроет сосед, то возьми с собой таран, — сказал со смехом Микинес.

— Силлейос — на латинском языке Силлеус — наместник короля набатеев в областях, которые находятся в Аравии, пообещал, что он проведет римлян. Проведет, обеспечит провиантом и водой, покажет дороги через пустыню. На этих условиях Галл предпринял поход. Но Силлеус нас бессовестно обманул.

— Но ведь он показал вам обещанные пути, не так ли? — спросил какой-то мужчина. — Иначе ты не попал бы в Аден.

— А разве мы собирались в Аден?

— Несколько римлян пришли туда даже на веслах. Чуть позже.

— Вернемся к Силлеусу. Эта черная набатейская свинья… Но он получил по заслугам.

— Откуда ты знаешь? — спросил Деметрий. — Ты же все это время был в Аравии.

— Слухом земля полнится. Кроме того, не забывай про моих дорогих земляков, которые, хоть и не захотели меня выкупить, время от времени делились со мной разными историями.

— Если твои россказни казались нам слишком уж невероятными, — проворчал один из легионеров. — Необходимая оборона.

— Ладно. Этот набатей Силлеус изощрялся в своем коварстве. Он не показал нам ни надежного морского пути вдоль побережья, ни верных сухопутных дорог. Он водил нас вдоль и поперек по пустыне непроходимыми тропами через пески и скалы, по голым скалистым берегам с рифами и отмелями, где не было портов.

— Вы что, на рифы пешком взбирались? Интересно было бы посмотреть…

Перперна буркнул что-то себе под нос.

— Нет, но… Первую ошибку совершил Элий Галл. Ему ни в коем случае нельзя было доверяться Силлеусу.

— Это была вторая ошибка, — возразила Глаука (или Таис?). — Первой ошибкой было то, что он использовал наши старые сухопутные и морские карты.