Возлюбленный мой

Ее тело покрывали рубцы и синяки различной степени давности, она очень исхудала, кости, казалось, вот-вот прорвут плоть. Кожа потеряла свой здоровый розовой цвет и стала пепельно-серой, а естественный запах почти не ощущался.

Она умирала.

Ужас от осознания этого ослабил колени Джона до такой степени, что он обмяк и прислонился спиной к двери.

Но, несмотря на то, что он почти потерял сознание, его мозг продолжал работать. Ее должна осмотреть док Джейн. И еще Хекс нужна кровь.

А времени осталось мало.

Если она будет жить, он сделает для этого все от него зависящее.

Джон сорвал с себя кожаную куртку и рванул рукав вверх, одновременно направляясь к ней. Первое, что он сделал, это мягко прикрыл ее наготу простыней. Второе – подтолкнул свое запястье прямо к ее рту… и ждал, когда взыграют ее инстинкты.

Ее разум, возможно, не хочет его, но тело не в состоянии противостоять тому, что он может ей предложить.

Желание выжить всегда берет верх над тем, что чувствует сердце. Он сам был тому живым доказательством.

Глава 22

Хекс почувствовала мягкое прикосновение к плечу и бедру, когда Джон укрывал ее простыней.

Пряча глаза рукой, она вдохнула и почувствовала прекрасный, чистый запах здорового мужчины... запах, который вызвал глубоко внутри нее голод. Аппетит и потребность в крови с ревом пробуждались ото сна.

И это было еще до того, как Джон поднес свое запястье так близко, что она могла его поцеловать.

Ее симпатские инстинкты извивались, читая его эмоции.

Спокойный и целенаправленный. Трезвый разум и твердое сердце: Джон спасет ее, даже если это будет последним, что он сделает в своей жизни.

– Джон... – прошептала она.

Проблема в этой ситуации... вернее, одна из множества... заключалась в том, что он был не единственным, кто знал, насколько она сейчас близка к смерти.

Ее злость на Лэша служила неким средством к существованию в то время, когда ее держали взаперти и подвергали насилию, и Хекс казалось, что именно это придавало ей сил и помогло вырваться наружу. Но как только она позвонила Риву, вся энергия словно испарилась, не оставив ничего, кроме биения сердца. Да и оно было слишком слабым.

Джон подвинул запястье еще ​​ближе... так, что кожа коснулась ее рта.

Клыки Хекс медленно вытянулись, и одновременно ее сердце дрогнуло, как будто вдруг сбились все его настройки.

В этот тихий напряженный момент перед ней встал выбор: взять его вену и остаться в этом мире. Отказаться и умереть у него на глазах в ближайшие пару часов. У него на глазах, потому что он никуда не уйдет.

Отнимая руку от лица, Хекс посмотрела на него. Он был прекрасен, как и всегда, его лицо было таким красивым – мечта любой женщины.

И она протянула к нему ладонь.

В глазах Джона мелькнуло удивление, и он нагнулся вперед, чтобы ее рука опустилась на его теплую щеку. Ей стоило больших усилий удерживать руку в таком положении, и когда ее пальцы задрожали, он положил свою ладонь на ее, удерживая на месте.

Его синие глаза были цвета теплого темного неба.

Ей надо принять решение. Взять его вену или...

Но у нее не было сил закончить эту мысль, она как будто потеряла себя: судя по тому, что она была в сознании, она все еще жива – и все же возникало ощущение, что она находилась за пределами собственной кожи. Борьба давно закончилась, и то, что больше всего определяло ее существование, исчезло. Это все объясняло. Жизнь больше не интересовала Хекс, и не было смысла обманывать ни Джона, ни себя саму.

Все эти истории с похищениями отобрали у нее жизненные силы.

Но... что делать. Что делать.

Хекс облизала пересохшие губы. Она не выбирала обстоятельства собственного рождения. И пока она дышала, питалась, боролась и трахалась, для нее так ничего и не изменилось. Она, конечно, могла покинуть этот мир на своих условиях, но только после того, как кое-что исправит.

Да, вот он ответ. Благодаря последним трем с половиной неделям, в ее списке важных дел наметился один очень серьезный пункт. Хотя, надо признать, он был единственным, но иногда и его бывает достаточно, чтобы подтолкнуть тебя к действиям.

В порыве решимости, ее жесткая кожа словно трансформировалась, Хекс обволакивало странное парящее ощущение, которое оставляло после себя какое-то острое чувство осознания, что она, наконец, проснулась. Внезапно, она вырвала руку из ладони Джона, и почувствовала, как его эмоциональная сетка вспыхнула от укола чистого, яркого страха. Но затем она притянула к себе его запястье и обнажила клыки.

Горячей волной ее накрыло его ликование.

По крайней мере, до того момента, когда стало ясно, что она лишь царапает  поверхность запястья, не в силах прокусить кожу. Но Джон знал что делать. Быстрым движением, он проткнул клыками свою вену и поднес живительный источник к ее губам.

Первый глоток был... словно перерождение. Его кровь была настолько чистой, безупречной, что стекая по горлу и попадая внутрь... она разжигала огонь, распространяющийся по всему телу, растапливая, оживляя ее. Спасая.