Возлюбленный мой

Каждый раз проходя мимо запертой двери, он увеличивал шаг, пока не доходил до выхода на стоянку, а затем возвращался обратно к раздевалке. Его длинные ноги легко справлялись с расстоянием, превращая метры в сантиметры.

По крайней мере, ему так казалось.

Он уже пятый раз шел в сторону раздевали, когда развернулся и оказался перед стеклянной дверью офиса. Стол, шкафы и компьютер казались абсолютно обычными, но он чувствовал странное утешение в этих неодушевленных предметах.

Но его дыхание сбилось, когда он снова пошел вперед.

Боковым зрением, он видел надломы в бетонной стене, трещины паутиной разбегались из одной общей точки.

Он вспомнил ночь, когда это случилось. Ту ужасную ночь.

Они с Тором вместе сидели в офисе, он делал домашнее задание, а Брат, пытаясь сохранять спокойствие, снова и снова набирал домашний номер. Каждый раз, когда Вэлси не отвечала, каждый раз, когда он натыкался на голосовую почту, напряжение росло – пока не появился Роф, а вслед за ним и все Братство.

Известие о том, что Вэлси погибла, было трагедией... но потом Тор узнал, как именно это произошло. Не потому, что она была беременна их первенцем, а потому, что ее убил хладнокровный лессер. Убил ее. Забрал жизнь ее и их ребенка.

Вот тогда и появились эти следы.

Джон подошел и провел рукой по тонкой трещине в бетоне. Ярость была настолько велика, что Тор буквально взорвался от этой сверх-эмоциональной перегрузки, которая перенесла его в другое место.

Джон так никогда и не узнает, куда именно.

Чувство, что за ним наблюдают, заставило Джона поднять голову и взглянуть через плечо. Тор стоял по ту сторону стеклянной двери  офиса и смотрел на него.

Они встретились взглядами, как мужчина с мужчиной, а не как взрослый с подростком.

Джон теперь был другого возраста. И, как и во многом в данной ситуации, пути назад уже не было.

– Джон?

Голос Дока Джейн раздался вдалеке коридора, он обернулся, а затем побежал к ней.

«Как она? Что случилось? Она…»

– С ней все будет в порядке. Сейчас она выходит из наркоза. Я продержу ее в постели в течение следующих шести часов или около того. Как я понимаю, она кормится от тебя? – Он сверкнул запястьем и Док кивнула. – Хорошо. Я была бы благодарна, если бы ты остался с ней, на случай если вдруг это снова понадобится.

Как будто он сможет быть где-то еще.

 Войдя в смотровую, Джон двигался на цыпочках, не желая беспокоить Хекс, но ее там уже не было.

– Ее переместили в другую комнату, – сказал Ви, стоя у автоклава.

Перед тем, как пройти в дальнюю дверь, Джон посмотрел, что же осталось после того, что здесь делали с Хекс. И увидел пугающую кучу кровавых марлевых повязок на полу и на столе, на котором она лежала. Простыня и полотенца лежали в стороне.

Как много крови. И вся свежая.

Джон громко свистнул, и Ви оглянулся. «Может кто-нибудь сказать мне, что, черт возьми, здесь происходило?»

– Ты можешь спросить ее об этом. – Замолчав и стараясь не встречаться с Джоном глазами, Брат достал оранжевую сумку для биоотходов и начал собирать повязки. – С ней все будет в порядке.

И в этот момент Джон осознал окончательно.

Что бы плохого с ней не произошло, это было намного хуже, чем он думал. Гораздо хуже.

По большому счету, когда травмы были получены в бою, информация о них передавалась без каких-либо проблем – перелом бедренной кости, поврежденные ребра, колотая рана. Но женщину осмотрели без присутствия мужчин, и никто не сказал ни слова о том, по какой причине была проведена операция.

Лишь то, что лессеры были импотентами, не означало, что они не могли проделать с ней другие вещи...

В операционной словно подул холодный ветер, и Ви поднял голову.

– Один совет, Джон. Я бы держал свои предположения при себе. Особенно, учитывая тот факт, что ты собираешься убить Лэша, я прав? Ни в ком случае, ни Рив, ни Тени,  не важно, насколько я их уважаю, не должны сделать то, что является твоим правом.

Боже, Брат неимоверно крут, подумал Джон.

Кивнув, он направился? к комнате, где лежала Хекс, с мыслью о том, что эти мужчины были не единственной причиной, по которой он не станет озвучивать некоторые вещи. Хекс не нужно знать, как далеко он собирается зайти.

***

Хекс чувствовала себя так, будто кто-то припарковал в ее матке автобус «Фольксваген».

Давление было настолько сильным, что она на самом деле приподняла голову и посмотрела вниз на свое тело, чтобы убедится, что  не распухла до размеров гаража.

Нет. Все такая же плоская.

Она откинула голову назад.

На каком-то уровне, она не могла поверить в то, где находилась сейчас: лежит в кровати после операции, руки, ноги и голова по-прежнему на месте... и разрывы в стенках  матки заштопаны.

Когда она была в тисках опиофобии[57], то не могла видеть прошлое, что так прочно отпечаталось в памяти. Учитывая ненормальное состояние, в котором она находилась, обстановка была небезопасной, но ее окружали люди, которых она знала и которым она могла доверять.