Вот сейчас, не сходя с места, Кравец мог раскрыть это дело: либо позвонив по контактному телефону, либо ткнув в ссылку автора статьи и назвав имя убийцы двух «наших» агентов. Если Биленков успел сесть в поезд, его снимут в Будапеште, возможно, на самой знаменитой по «Восточному экспрессу» станции. Или по запросу хорватской полиции его арестуют на польской или белорусской границе, если он воспользуется машиной. Другой, самый быстрый вид передвижения Кравец вычеркнул из короткого списка: Биленков не переносил полетов на воздушных судах, и, как следствие, для него, как оперативника, это стало большим минусом.
Так звонок или месседж? Но в этом случае он потеряет надежду еще раз взглянуть в глаза Билла. Нет, он не пожалел о том, что отдал его в руки Хатунцева — ему хватило бы и мертвых глаз Биленкова. Однако он увидел тусклый, как донышко грязной бутылки, блеск глаз Старого Хэнка.
Интересно, успел Хэнк досчитать хотя бы до десяти? И вообще интересно, как сумел Биленков выпутаться из сложнейшей, считай, безвыходной ситуации? «Вряд ли я когда-нибудь узнаю об этом», — вздохнул Кравец.
«Инцидент» у стен шато произошел в ночь со вторника на среду. А, согласно расписанию поездов, именно в среду с вокзала в Сплите отправляется поезд с прицепным вагоном. Время в пути — почти трое суток. Время прибытия… Хорошо, что Кравец посмотрел расписание поездов. В справке было указано, что поезд Сплит — Москва прибывает в субботу днем на Киевский вокзал. Что же, есть время подготовиться к встрече.
В Москву они возвращались втроем, четвертого пассажира в купе не было. Юонг была задумчива, часто выходила из купе и подолгу смотрела в окно. Биленков обратился к журналисту с несвойственным ему пафосом: «Будем уважать ее чувства: она переживает убийство человека». Услышав его, Юонг только усмехнулась. И чтобы больше не слышать вздора, в дальнейшем плотно закрывала за собой дверь купе. В один из таких моментов Маевский задал Виктору вопрос: