Возмездие теленгера

– Может, – заверил его Дядин, откидывая с глаз седые волосы, – все может. Оружие это было очень сложным в техническом плане и находилось на гребне науки. Его открыли, как и все великое, совершенно случайно. А создавалось оно в глубочайшей тайне, поэтому наша разведка ничего не знала об этом. Разумеется, лучшие аналитические умы догадывались и высказывали опасения, но каждый раз американцы находили такие слова, давали такие объяснения, которые рассеивали страхи политиков, и им верили. Но самое ужасное, что американцы не желали заключать договоры в этой области, и мы не понимали коренных причин их неуступчивости. Полагали, что она могла крыться в коммерческой тайне. По крайней мере, нам усиленно подсовывали эту мысль, как червя на крючке. И каждый раз мы его заглатывали, опьяненные сотрудничеством с самой демократической державой мира.

– В какой области? – спросил Телепень, который протрезвел и, завороженный глубиной суждений Дядина, незаметно для себя выхлебал весь чай, едва ли поняв половину из услышанного.

– В области военной нанотехнологии.

– Мать моя женщина! – снова воскликнул Телепень. – А такое бывает?!

– Бывает, – ответил Дядин.

– Я не знаю, что это такое, – скромно признался Костя.

– Это область науки об очень маленьких частицах.

– Хм… – высказал сомнение Телепень. – Меньше манной крупы?..

– Меньше, – заверил его Дядин, – гораздо меньше, эти частица такие маленькие, что их не видно.

– Мать моя женщина! – высказал свое презрение Телепень. – Мудрено сотворено! Зачем же они тогда нужны, если их ухватить нельзя?

– Это вопрос вопросов. Точнее говоря, это междисциплинарная область молекул ДНК и молекулярной биологии. Наши ученые обратили внимание, что из источников информации враз исчезли все упоминания об этом сегменте нанотехнологий. А это было признаком того, что наши потенциальные враги что-то затеяли. Отголоски этого мы, разумеется, получали. Речь, скорее всего, шла о мутациях ДНК с использованием белков-ускорителей, что значительно ускоряло процесс создания «нановирусов» с очень узким воздействием, рассчитанным только на какую-то одну нацию, в данном случае – на восточных славян. На поляков, на украинцев и на все восточные страны, даже на немцев. Американцам было на всех глубоко наплевать. Чем меньше конкурентов, тем лучше. Достаточно было вдохнуть этот «нановирус», и ты умирал почти мгновенно. Таким образом была уничтожена вся наша армия и военно-морской флот. Нет, конечно, пока суд да дело, пока разбирались, что к чему, пока определялись с противником, враг-то был невидим. А когда разобрались, мы, конечно, успели положить НАТО в окрестных странах, мы даже нанесли ядерный удар по Америке, но он был слишком слабый, чтобы уничтожить их на корню. И мы проиграли.

– А почему Америка решилась на Третью мировую? – спросил Костя.

– История трех последних веков закончилась для них крахом, – принялся объяснять Дядин. – Политически и финансово США давно обанкротились, им срочно надо было начать новую войну за передел мира и его ресурсы. Промедление грозило дальнейшим экономическим спадом, из которого США вряд ли вышли бы мировым лидером. А они не хотели мириться с этим. Единственным выходом была Третья мировая, в которой, однако, было глупо заражать радиацией всю Россию. В таком случае война теряла смысл из-за недоступности природных ресурсов. И наконец они решились, сделали основную ставку на «нановирус». Война получилась комбинированной, такой, как они задумывали, и они победили. Почти победили. Теперь они самодовольно качают нашу нефть, наш газ и вывозят уран. Огромные территории на востоке, наполовину зараженные радиацией, тоже работают на США. И все это мы делаем для них своими руками. Сбылась доктрина таинственной Бильдербергской девятки[12]. Население России сократилось в три раза, города лежат в руинах, инфраструктуры уничтожены. Страны больше нет.

– Точно! – подтвердил Телепень, который тоже забыл о своем желудке и, открыв рот, с величайшим изумлением слушал Дядина.

Дядин показался им самым умным человеком во всей вселенной. Костя решил, что он объясняет устройство мира даже лучше, чем его приемный отец – Семен Тимофеевич. А Семен Тимофеевич, по мнению Кости, прекрасно разбирался в жизни и в политике.

Дядин улыбнулся в ответ на горячность Телепня и, довольный произведенным эффектом, продолжил: