Возрождая пламя

Бэк резко втянул отдающий морозной свежестью воздух и нажал на панели домофона каждую из неподписанных кнопок. Тишину, прерываемую только эпизодическим гулом транспорта, наполнили металлические звуки зуммера. Бэк выждал минуту и попытался снова. Ничего. Похоже, приятельница Дарси послала его по ложному следу. Может, даже по приказу самой принцессы. Что неудивительно, учитывая, как поспешно она вчера сбежала из бара.

Краем глаза он уловил какое-то мерцание. На фронтоне здания горела неоновая вывеска “Skin Candy Ink” (Чернильная конфетка для кожи), буква “S” мигает, а буква “K” в слове Ink вытягивается в стрелку, которая указывает на что-то за пределами видимости. Возможно, там удастся кого-нибудь расспросить.

Приняв решение, Бэк зашёл в проход между зданиями. Было такое чувство, что просвет за спиной вот-вот затянется и впереди откроется фэнтезийный мир со страниц "Гарри Поттера". Если бы из теней в конце узкого прохода кто-нибудь появился, обоим, чтобы разойтись, пришлось бы прижаться спинами к стенам. Десятью секундами и сотней ударов сердца спустя проход вывел его в маленький дворик. Тату салон светился, будто тусклый маяк, затемнённые стёкла витрин не пропускали свет, и только ещё один неоновый знак подтверждал, что это правильное место. Надпись на огромном баннере гласила: "Оставляем за собой право не обслуживать придурков".

Что ж, значит, лучше держать свою придурковатость в узде.

Бэк толкнул дверь, и тело сразу поблагодарило его за тепло, однако, уши к этой благодарности не присоединились. В месте, где ожидаешь услышать что-нибудь жесткое, с грохочущими басами, громко звучала классическая музыка. Накатило чувство, будто он шагнул в странный новый мир.

— Буду через секунду, — донёсся из конца помещения приглушённый голос.

Пройдя глубже, Бэк осмотрелся и первым делом поискал выходы. Всё без табличек, а это против правил. Он прогулялся взглядом по стенам, каждый дюйм которых занимали рекламные эскизы работ здешних мастеров: мультяшки, супергерои, черепа, помесь черепов с бесами, помесь черепов с Мэрилин Монро, сердца крылатые, сердца, пронзённые стрелой, сердца с надписью "мама" — на любой вкус.

Еще через несколько шагов взгляду Бэка предстало искусство совершенно другого уровня. Над клиентом склонилась женщина с волосами цвета воронового крыла, её рука в перчатке держала машинку для тату. С обнажённой ключицы спускалась стая птиц и потом взлетала к основанию нежной шеи. Подтянутые бицепсы охватывали вытатуированные браслеты, резко контрастирующие с фарфоровой кожей и белым топом, из-под которого выглядывали бретельки фиолетового лифчика. Одна бретелька съехала с округлого плеча — небрежность такого рода всегда заводила Бэка. Чертовски сексуально.

Как и все остальное в ней. Стройная, с пышными округлыми бедрами, обтянутыми черной мини-юбкой, из-под которой на левой ноге выглядывала татуировка: лоза чёрных роз, исчезающая в байкерских ботинках. Сексуально и

... нереально круто.

У Бэка ойкнуло в груди — вероятно, ещё один эффект этого странного нового мира, и всё же что-то тут было не так. Все пожарные научены распознавать такое нашептывание, своего рода внутреннее чутьё и, будь он проклят, если это не оно. Ища причину своей смутной тревоги, он тщательно осмотрел стены, и вдруг остановился взглядом на табличках, разбавлявших ряды фотографий.

"Любовь вечна, но татуировка долговечнее на полгода".

“Татуировки

это больно. Не скулить, не ныть и не падать

в обморок”.

"Мужчина без татуировок — ничто в глазах

богов".

Смотрят ли на него сейчас боги, потешаются ли над его мучениями? Дали сначала вкусить Дарси, почувствовать, как всё могло бы быть, а потом снова отобрали. Он всю жизнь отбивался от их гребаных планов на его счёт. Да пошли они, эти боги!

Что-то мелькнуло у его ног, и, опустив глаза, Бэк увидел толстую полосатую кошку, напомнившую ему о другом месте и другом времени.

Кошка ласково потёрлась о джинсы. И вдруг зашипела.

Бэк изумлённо распахнул глаза. Он узнал ее! Она всегда его ненавидела.

Этого. Блять. Не. Может. Быть!

— Я ищу кое-кого, этот человек живёт поблизости, — проговорил он, хоть уже и понял, что нашёл Дарси.

Она выпрямилась. Напрягся каждый мускул в ее фигуристом теле. Осторожно оторвав машинку от руки клиента, она, словно бомбу, положила её на поднос. А, когда повернулась, из правой чашки её бюстгальтера выглядывали очертания цветного рисунка.

Ошеломительное открытие, обрушившееся на Бэка около десяти секунд назад, только что дошло до него в полной мере, и кожу охватило возбуждённое покалывание. Однако времени свыкнуться с новостью не было даже близко. Он и раньше знал, что Дарси любит рисовать, но такое ему вовсе в голову не приходило. Он не смог бы соединить нейроны, чтобы о таком и мечтать. Дарси Кокрейн, татуированная и одетая так, словно одна из них. Словно это её мир.