Возрождение ковчегов

Дверь была открыта, но он все равно постучался. Дома, в Тринадцатом ковчеге, они с сестрой делили спальню в крохотной квартирке, с тех пор, казалось, прошла целая жизнь, и, вступив в Орден, Возиус должен был отречься от родных, однако то и дело нарушал обет…

– Возиус! – воскликнула Майра, бросаясь к нему. – Сто лет тебя не видела.

На ней была багряная курточка с вышитым изображением Уробороса, над которой красовалась надпись:

ПРЕЗИДЕНТ ОБЪЕДИНЕННЫХ КОВЧЕГОВ

– Меня теперь не так зовут, – недовольно напомнил оружейник и еще сильнее огорчился, когда Майра потрепала его по обритой голове.

Она только что приняла душ и собиралась на очередное заседание совета – забот в последнее время хватало всем, не только оружейникам. Время, свободное от бесконечных совещаний и наблюдения за тем, как идет перезаселение планеты, Майра проводила с Аэро… или спала без задних ног.

– Ну, если вы настаиваете, брат, – с нарочитым почтением ответила Майра. – Вот только твоих волос мне не хватает. У Аэро они и то длиннее, – добавила она, натягивая матерчатые тапочки.

– Мы с назваными братьями и сестрами служим нашей священной науке, – низко кланяясь, ответил оружейник. – Бритье головы – это практично, к тому же уберегает от греха тщеславия. Попробуй как-нибудь.

Сказав это, он невольно улыбнулся. И хотя привязанность к родственникам порицалась, он по-прежнему питал к сестре родственные чувства.

Майра провела рукой по торчащим во все стороны непокорным кудряшками.

– Нет уж, благодарю покорно, – скорчила она гримасу, которую сменило выражение грусти. – Они – последнее, что напоминает о ней…

Возиус не ответил, но тоже подумал о матери. Он совсем не помнил ее, ведь она погибла, рожая его… По крайней мере, так он думал, пока недавно не узнал всей правды. Мать Майры и Возиуса убил отец Флавий – за то, что задавала вопросы о Маяке.

Возиус-оружейник наконец вспомнил, зачем же, собственно, пришел. «И почему Майра всегда отвлекает меня от дел?» – подумал он и поспешно достал прибор, при виде которого глаза у Майры округлились.

– Во имя Оракула, это то, о чем я думаю?

– Да, пульт управления твоим зондом, – подтвердил оружейник. Лампочка на пульте мерцала зеленым светом, но не ровно, как была изначально запрограммирована, а с неравными промежутками. – Это началось с час назад. Я запрограммировал Ноя, чтобы он сообщил, если что-то случится.

Майра присмотрелась к пульту.

– Как-то странно мигает… С интервалами, короткими и длинными. – Она озадаченно взглянула на братишку. – Что бы это значило? Может, сломался? Аккумулятор испортился?

Возиус покачал головой, сверкнув бритой макушкой в свете автоматических огней.

– Я сначала тоже так решил, но потом проверил аккумулятор и посовещался с братьями и сестрами. Прибор работает отлично, и Орден думает, что он принимает чей-то сигнал. Тот, кто его посылает, и запрограммировал такую последовательность миганий.

– Внешний сигнал, значит? – произнесла Майра, глядя на лампочку, а потом на Возиуса. – От кого? Святое Море, говори уже!

– Мы думаем, это некий шифр, – ответил братишка, показав на пульт. – Я не смог выявить математическую последовательность, зато мои братья и сестры сразу его распознали. Это древний сигнальный язык из эпохи до Конца. Называется «азбука Морзе».

– О чем говорится в сообщении? – нетерпеливо спросила Майра.

– Нам передают не слова.

– А что? – нахмурилась Майра.

– Числа.

– Числа? – Майра смущенно посмотрела на мигающую лампочку. – Какие еще числа?

– Я точно не уверен, но, похоже, это координаты.

Из складок мантии Возиус достал планшет.

– Я загрузил координаты в Ноя, и он выдал место на карте. Это на берегу, недалеко отсюда. Место раньше называлось… – Возиус увеличил изображение, чтобы прочесть надпись, – полуостров Кейп-Код.

– Папа, – резко выдохнула Майра.

* * *

Аэро вел транспортник, а Рен сидела в кресле второго пилота. Оружейник, которого в миру звали Возиус, смотрел, как внизу проносится размытыми пятнами пейзаж. Он плотнее прижался к иллюминатору, ему по-прежнему нравилось летать, хотя из Кузни в последнее время выбираться удавалось нечасто. Рядом на сиденье устроились Майра и Калеб. Все молчали, однако от напряжения, царившего в салоне, воздух чуть не гудел. Все понимали, насколько важна эта поездка. Кроме членов Ордена, профессора Дивинуса и Ноя, никому о ней не сказали… на всякий случай.

В суждениях Ордена Возиус нисколько не сомневался, а еще был полностью согласен с сестрой: в шифрованном послании чувствовалась рука их отца. Если он все же сумел получить послание от Майры – с предупреждением о Четвертом ковчеге, – то наверняка догадался, что закодировать весточку будет надежнее. Но что, если они ошиблись? Что, если пульт действительно просто сломался или сигнал шлет кто-то другой?

Оставалось еще так много Ковчегов – семь, если точнее, – подводных и подземных колоний. Сомнения терзали Возиуса, и, чтобы отделаться от назойливых мыслей, он воспользовался техникой медитации. Впрочем, толком он пока ее не освоил.