Возрождение огня

Действительно, скажи он мне это раньше, вряд ли я бы согласилась. И дело вовсе не в моей глупости и недальновидности – нет. Дело во внутреннем блоке. Я подсознательно боялась злобу-змею с тех пор, как она появилась во мне. Мне приходилось постоянно сдерживать ее, бороться с ней, не позволять ей вырваться наружу. «Все правильно он сделал, – взъерошив рукой волосы, подумала про себя, а вслух добавила:

– Но больше никогда! – для убедительности даже пальчиком погрозила. – Никогда ты не будешь скрывать от меня свои истинные мотивы. Пообещай!

– Обещаю, – дракон кивнул и пододвинул свою огненную тушку ко мне поближе. – А ты давай читай скорее.

Углубившись в чтение, не заметила, как пролетело время. Будто вынырнув из трясины, чувствовала себя измученной и грязной. Никогда прежде мне не приходилось читать ничего подобного. Все будто оживало на страницах, окутывая меня меркой слизью. Даже та книга легенд, рассказывающая о кровавой войне в красках, заставляя погружаться в события, не произвела на меня столь негативного впечатления, как содержимое этого фолианта.

– Неужели он действительно творил вещи, описанные здесь? – инстинктивно вздрогнула и обняла себя руками, представив, сколько жизней загубил бывший наследник престола Хэллворда.

– Давай выбираться отсюда, – не ответил на мой вопрос Фламмен и начал подниматься. Все то время, что я читала, он находился рядом, свернувшись калачиком как кошка; огромный дракон мирно спал, лишь иногда приоткрывая один глаз, когда в особенно жуткие моменты я вздрагивала, прикрыв рот ладошкой.

Никогда бы не подумала о себе как о натуре особенно впечатлительной. Да, мне не нравилась смерть, когда он происходила в непосредственной близости от меня, но кому она нравится? Однако с попаданием в этот мир я стала относиться к ней иначе – как к переходу, перешагиванию в следующий мир. Вот только то, что в некоторых ритуалах, скрывающихся за кожаным переплетом, приходилось рассеивать души, мучительно и долго… Это… На мои глаза навернулись слезы, муки бедных людей не могли оставить меня равнодушной. Но самое мерзкое было даже не это. Самыми отвратительными были пометки бывшего владельца книги, – правда не знаю, был это сын владыки или кто-то другой, – его сухие фразы о визжащих душах заставляли меня содрогаться от ужаса, а табуны мурашек так и пробегали по спине.

– Ты нашла что-то о переходе? – по мере того, как мы продвигались к выходу, уменьшался и Фламмен, и сейчас, уже совсем близко к двери, он был не больше птицы и летал около моего плеча.

– Нашла, – кивнула в ответ, – но не уверена, что смогу повторить нечто подобное.

– Почему? – в голосе дракона явно слышались нотки удивления. – Ведь ты так хотела вернуться, я думал, для тебя это важно.

– Ты прав, – вздохнула, переступая порог пещеры. Обернувшись, увидела вновь монолитную скалу, будто она и не отодвигалась никогда, а Фламмена уже рядом не было.

«Я здесь, – послышался голос моего друга в моей голове. – Так что там с перемещением в твой мир?»

«Я действительно очень хочу вернуться, – уже мысленно обратилась к силе, – но не уверена, что смогу осуществить то, что там написано».

«Сил хватит!» – уверенно заявил Фламмен.

«Эх, – тяжело вздохнув, продолжила, – дело вовсе не в магической силе и не в силе огня – нет. Здесь другое. Там написано о принесенных в жертву душах… развеянных, Фламмен, душах. Я не смогу подвергнуть никого небытию в угоду своим желаниям…»

Дракон замолчал. Мне тоже совершенно не хотелось говорить, и, по правде говоря, будь моя воля, я бы забыла все прочитанное, но этому уже не суждено сбыться. Как сказать подельникам, что все наши усилия напрасны? В том, что они, как и я, не станут жертвовать пусть и виновными когда-то в чем-то душами ради того, чтобы сбежать – я была почти уверена. Есть ли еще варианты? Или это был последний путь домой?

– Не стану, – сказала сама себе и отрицательно мотнула головой, проходя в парадные двери поразительного замка и совершенно не обращая внимания на его красоту.

В комнате меня уже ждал накрытый ужин, но после того, что мне довелось сегодня прочесть, желания есть не было совершенно, и сказать, когда оно появится – было сложно. Медленно, в полной растерянности, побрела в душ в надежде, что хотя бы он поможет привести мысли в порядок и смыть все негативные эмоции сегодняшнего дня. Сердце сжалось от осознания, что я больше никогда не утону в синих как море очах моего лорда. На глаза навернулись слезы, сразу же смешавшиеся с потоками воды, а я, окончательно обессиленная, сидела в душе, обнимая свои колени и горько плакала. Я выпускала наружу все пережитые мной на Хэллворде чувства: страх, тоска, боль, любовь, нежность и снова страх, выпускала свои горе и разочарование. Однако отпустив себя на волю, я пришла к единственно верному решению – я хочу жить!

«Бранд, – при этом в памяти всплыли воспоминания о страстных поцелуях с лордом де Сонтом. Такие мысли заставили меня покраснеть, а на лице появилась мечтательно-грустная улыбка. – Ты останешься моим сладким и самым сокровенным воспоминанием. Люблю тебя».