Возрождение (СИ)

- Или я сам... не знаю, еще не разобрался. Просто накатило откуда-то... как лавиной накрыло... и Огонь мгновенно сошел с ума. Я думал, меня разорвет на части, спалит и развеет пеплом... едва успел Эла оттолкнуть и закрыться. Чуть-чуть не опоздал, но я совсем не ждал ничего подобного! Конечно, ОН, конечно, иногда прорывался наружу, особенно в последние пару лет, но такого, как сегодня... - Таррэн настороженно прислушался к себе и поднял растерянный взгляд. - Отец, что это было? Что со мной происходит?!

Тирриниэль снова нахмурился, однако смог, наконец, отнять руку от груди сына, на которой остался выжженный, почерневший и осыпающийся пеплом отпечаток его ладони.

- Не знаю. Но очень хотел бы выяснить. Что ты помнишь?

- Все. Даже то видение, в котором Белка... прости. Я не понимаю, как и почему это произошло, - Таррэн опустил глаза на свою правую руку и облегченно вздохнул. - Ее перстень в порядке, изумруд тоже - значит, она жива и хорошо себя чувствует. Насколько далеко, не знаю, но точно жива. И мое второе сердце тоже молчит. А это говорит о том, что Белка в полном порядке. Хотя всего пару минут назад я был почти уверен...

- Встать можешь?

Таррэн осторожно нагнулся за флейтой, затем еще осторожнее ухватился за ближайший корень, приподнялся, но потом вдруг почувствовал, что с Ясенем что-то не так, и тихо охнул:

- Бездна... да когда же он успел... отец!

Тиль, не оборачиваясь, только хмуро кивнул: да, для него неожиданный рост Родового Дерева тоже являлся загадкой. А когда Таррэн опасно покачнулся (не столько от слабости, сколько от шока), вовремя подхватил под локоть, аккуратно придержал и пристально всмотрелся в его исхудавшее лицо. К счастью, признаков недавнего безумия там не было - просто безмерная усталость, дикая тоска, почти прежнее отчаяние... но и слабая надежда на то, что все вскоре образуется. Он больше не походил на живого мертвеца. Его Огонь заметно притих. Аура тоже стала почти нормальной - по крайней мере, из нее исчезли опасные алые языки, грозившие сжечь его разум. Не совсем, конечно, потому что за такой короткий срок Тиль не смог ее восстановить, но это выглядело гораздо лучше, чем несколько минут назад.

Владыка Л'аэртэ еще раз окинул сына внимательным взглядом, но снова убедился, что тот способен стоять на ногах, и только тогда позволил себе слегка расслабиться: кажется, обошлось?

- Я живой, - на всякий случай заверил его пришедший в себя Таррэн. - Еще не совсем, но уже почти.

- Вижу. Давай-ка Эла проведаем, а то чует мое сердце, что он неспроста колодой валяется на твоей постели и даже встать не соизволил, чтобы меня поприветствовать.

Молодой лорд несильно вздрогнул, немедленно послал побратиму Зов, но быстро успокоился: Светлый жив, скалит зубы, как всегда, и полон непередаваемого ехидства. А значит, он почти в порядке.

Однако отец и сын переступили порог соседней комнаты, а затем рассмотрели, в каком на самом деле виде там находится Владыка Золотого Леса... у Таррэна непроизвольно вырвался испуганный возглас. А более сдержанный Тиль, замерев ненадолго в дверях, только вздохнул и укоризненно покачал головой.

- Кажется, наш Светлый стал таким же ненормальным, как ты.

- Ничего, - упрямо прошептал Элиар, с трудом сидящий, если не сказать - полулежащий без движения, в обугленных останках некогда роскошного кресла. - Ему было нужнее... а я и сам почти справился... все ж не полный дурак - в лечении кое-что смыслю...

Владыка Л'аэртэ криво усмехнулся: скромник какой. Если бы не феноменальные способности к целительству, от ушастого не осталось бы даже головешки. Кажется, Элиар слегка преуменьшил грозившую ему опасность и здорово приукрасил свое плачевное состояние. Потому что сейчас вместо прежнего красавца-эльфа перед Темными сейчас сидел полуголый, прокопченный до черноты, безжалостно обгоревший, с глубокими ожогами, часть из которых даже сейчас выглядела жутко... почти что труп, у которого на стремительно очищающемся лице все еще блуждала неуместная ухмылка. Кресло под ним сгорело практически полностью, не выдержав рвущейся из его тела магии. Зеленый ковер превратился в дымящееся пепелище. На стенах до сих пор виднелись черные лизуны недавно бушевавшего пламени. А стремительно отрастающие пальцы на руках и ногах наглядно демонстрировали, что совсем недавно Светлому пришлось очень туго.

- Что, хорош? - прошептал Элиар, прикрывая бешено горящие глаза.

- Очень, - буркнул Таррэн, с некоторым трудом дохромав до побратима. - Погоди, я сейчас помогу...

- Не смей! - рявкнул Тиль, мигом оказавшись рядом. - Не хватало еще раз Огонь разбудить! Сиди! И не трогай ничего!

Он поспешно приложил ладонь к обгоревшему лбу Элиара, но тот и сам неплохо справлялся, несмотря на сумасшедшую боль и глубокие раны. Да еще и Таррэну часть сил начал отдавать, чтобы поскорее пришел в себя. Побратим все-таки... не зря его Милле выбрала.

Тиль, не сдержавшись, шлепнул дурака по руке, чтоб не лез, куда не просят, перебросил одну из ниточек восстанавливающего заклятия сыну, а потом сердито рыкнул: