Возвращение

Зато потом Р. Иванычук пишет «Отец», «Месть», «Побей меня»… Впрочем, эти вещи создавались уже в то время, когда новеллистика переживала общий подъем. Уже стали широко известны имена Евгена Гуцало, Григора Тютюнника, Владимира Дрозда, Валерия Шевчука, появившиеся в литературе в начале 60-х годов. В прозе наступала пора «малых жанров», о которой одним из первых возвестил Роман Иванычук своими новеллами. Трудно сказать, что сыграло большую роль: угадал ли писатель будущее направление развития прозы или осознанно предвосхитил его. Скорее всего, само время диктовало свои нужды — приближение к живому человеку, его неповторимость, искренность и доверие к нему. Это дало себя знать и в поэзии, шедшей в ногу с прозой, чему свидетельство — произведения В. Симоненко, И. Драча, М. Винграновского, Б. Олейника и других. Сама атмосфера духовной жизни общества стимулировала творчество этих писателей.

Ощутив то, что «носилось в воздухе», Роман Иванычук немедленно откликнулся, хотя трезвое осознание своей эстетической программы пришло не сразу. А пока… Пока он все еще, подобно многим, стремился утвердить себя в литературе через жанр романа. Он пишет трилогию «У столбовой дороги», над которой работает с 1957 по 1963 год. Это произведение охватывает последние годы реакционного режима панской Польши на Украине, затем годы воссоединения западноукраинских земель, период войны и первые послевоенные годы на Галичине. Роман свидетельствует о том, что о социальных процессах, происходивших в стране, автор знает не понаслышке: помимо того, что здесь действуют колоритные социальные типы, сама атмосфера произведения отмечена убедительностью живой жизни. Поэтому вполне понятна высокая оценка романа в критике. Благодаря же переводу на русский язык роман стая известен всесоюзному читателю. Однако сегодня, когда писатель ушел далеко вперед от этого своего произведения, стали явственно видны не только частные его слабости, но и некоторая общая ограниченность его концепции, выражающаяся прежде всего в недостаточной четкости собственного эстетического принципа, индивидуальности художественного метода. Достаточно сказать, что в украинской литературе к тому времени уже были похожие произведения: «Юрко Крук» Петра Козланюка и первая часть «Сестер Ричинских» Ирины Вильде.

Однако опыт романа «У столбовой дороги» помог становлению и утверждению собственного стиля писателя, в котором основным оказалось не эпическое, а лирическое начало. Лиризм распространяется не только на эмоциональную сферу происходящего, но и на сам способ мышления героев, их отношение к жизни. И если раньше творческое развитие писателя шло как бы двумя параллельными путями — лирической новеллы и эпического романа, то отныне новелла и роман словно бы пересекаются, взаимно обогащая и дополняя друг друга.

В новеллистике лирическая струя устремляется вглубь, и автор сосредоточивает свое внимание не на непосредственном выражении чувств и настроений своих героев, а на мотивации их поступков.

Романа Иванычука неизменно интересует момент перелома в психологии человека, когда старые консервативные жизненные и нравственные нормы еще властно держат его, а новое в то же время уже настойчиво стучится в двери. Внутренняя борьба, происходящая в душе человека и его сознании, выразительно передана писателем в новелле «Дом на горе». Его героиня после долгих мучительных колебаний порывает с хутором, где бесцветно и бесплодно прошла ее молодость. Потом, очевидно, не без ее участия, сгорает дом, и в золе этого пожарища перегорела и перетлела ее привязанность к тому клочку на горе, обособленность которого обрекала хуторянина на одиночество, становившееся чуть ли не второй его натурой. Это произведение традиционно, если говорить 6 самом принципе построения. Расширение же тематики, поиск новых конфликтов привел к новым методам раскрытия этих конфликтов, к новым художественным формам.

Следует заметить, однако, что новизна манеры Р. Иванычука до недавнего времени сводилась по сути только к двуплановости изображения, которая проявляется в разных произведениях по-разному: в чередовании картин действительных и воображаемых («Байкал»), в передаче происходящего через восприятие двух персонажей («Седые ночи»), в переплетении прошлого и настоящего («Аисты на Семеновой хате»). Этот прием, уплотняя «полезную площадь» рассказа, сгущает происходящее, но вместе с тем приводит порою к определенной унификации в изображении событий и раскрытии психологии героев.