Возвращение

Раньше я нервничал, гуляя с Лондон. Я не знал, как она поведет себя, гуляя со мной по улице. Но я уже тогда знал, что мне нужна такая женщина, как Лондон. Она — моя потребность. Мне нужно показать ей чего ей не хватало все это время. Что, между нами, ничего не изменилось.

Улыбка появляется на моих губах, когда я вспоминаю, как же это хорошо быть в ней. Спустя столько лет поглаживать ее мокрую и жаждущую киску. Я хотел сделать гораздо больше, но должен был сдерживаться. Мне пришлось оставить ее с воспоминаниями. Я должен был дать ей время подумать. Но я знаю, она выйдет ко мне в шесть.

Когда Макс паркуется возле ее дома, дверь распахивается.

Лондон — рисковая девушка, любительница неизвестного. А я — незнакомец.

Она останавливается перед дверью и поправляет платье, прежде чем положить черный клатч подмышку. Ее блестящее черное платье сияет, когда она направляется к машине. Макс собирается выйти, чтобы открыть ей дверцу, но я его останавливаю.

— Сядь. — Калифорнийский бриз обдувает меня, когда я обхожу автомобиль. Я вдыхаю соленый воздух, позволяя себе расслабиться. Лондон останавливается за шаг от авто, ее карие глаза широко раскрываются. — Едешь? — спрашиваю, потянувшись к дверной ручке.

Она открывает рот, будто хочет что-то сказать. Я отступаю, и как только я начинаю что-то говорить, ее каблуки цокают по тротуару и она проходит мимо меня.

— Поехали.

Когда она оказывается внутри, я закрываю за собой дверцу. С улыбкой на губах сажусь на свое место. Макс сразу отъезжает, поднимает перегородку между нами и быстро подмигивает мне. Я сказал ему это сделать, но у меня еще никогда не было такого своевольного водителя.

— Почему он это делает?

— Потому что я ему сказал.

— Зачем?

— Потому что нам нужно поговорить.

Она опускает голову.

— Эйс, нам не о чем говорить. Что случилось раньше... больше не произойдет.

— Не лги себе.

Она наклоняет голову, и каштановые волосы закрывают ее лицо.

— Я чувствовала себя виноватой с тех пор, как это произошло. Я не должна была.

— Что ты чувствуешь, Лондон?

— Будто я ломаюсь… — Она поднимает глаза. — Все так было хорошо... я исцелялась. Шаг за шагом возвращалась к жизни. Но сейчас ... Теперь все снова испорчено, запутано, сложно. Сейчас, — она качает головой, — я не знаю, что, черт возьми, делать дальше.

Мы молчим, и только радио нарушает тишину, повисшую в салоне. Я не знаю, что сказать. Должен признать, я не думал, что этот разговор начнется так, хотя знал, что мы не будем его оттягивать.

— Но, — вздыхает она, пожав плечами, — знаешь, может так и должно быть?

Я хмурюсь.

— Может, моя жизнь должна была быть испорчена. Может, я никогда не буду жить так, как хочу...

Я останавливаю ее, касаюсь ее лица и целую. Она стонет, прижимая ладони к моей груди и пытаясь оттолкнуть меня, но я придвигаю ее ближе к себе, проводя рукой вверх и вниз по ее спине, она колеблется.

И сдается.

Она обнимает меня за шею, запускает пальцы в мои волосы и тянет на себя, прижимая меня к своей груди. Опустив руку, я раздвигаю ее бедра и пробегаю пальцами по коже. Она стонет, когда я приближаюсь к ее жаркому месту, но не продолжаю. Я жду, и она отступает, тяжело дыша.

— Не надо, — тяжело дышит она. — Не дразни. Ты знаешь, я ненавижу это.

Мои ноздри раздуваются, когда она мягко кусает мою нижнюю губу. Мой член пульсирует, когда она пробегает рукой по моей груди, медленно пробираясь к пряжке ремня. Ее губы не отрываются от моих, но я все так же держу руку между ее ног. Мурашки покрывают ее кожу при приближении пальцев к киске. Она выгибается, пытаясь коснуться меня.

Я сдерживаюсь.

Независимо от того, понимает она это или нет, ее поддразнивания действуют. А спустя мгновение пряжка моего ремня и молния брюк расстегнуты, а ее теплая ладонь сжимается вокруг моего напряженного члена. Я хватаю ее задницу, подталкивая ее тело вперед. Из меня вырывается стон, когда я оказываюсь между ее ног.

— Боже, Красная, — я дышу. — Что ты делаешь это со мной?

— Что делаю? — Ее голос пьянит.

— Это. С каждым разом все лучше и лучше...

Я поглаживаю ее и она изгибается дугой. Рука, которая была на ее заднице, теперь играет с ее мокрой киской. Блять... она чертовски мокрая. Я толкнул один палец внутрь, и она начала задыхаться. Пока мы целуемся, она изгибается еще больше, я кусаю ее подбородок, увеличивая возбуждение и вводя еще один палец.

Вытаскивая пальцы, я медленно вхожу в нее, но, прежде чем зайти на всю длину, она берет мое лицо в руки и смотрит мне в глаза.

— Если ты хочешь вернуть меня, Эйс, это должно быть на моих условиях.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты должен пообещать мне, что не вернешься к тому, кем был, независимо от того, как это соблазнительно.

Я тяжело сглатываю.

Дерьмо.

Я собираюсь солгать ей. Не хочу, хотя она и не поймет. Мне нужно выяснить, кто заказал меня. Мне нужны деньги. Но я не хочу уходить. И я знаю, что у нее есть бриллианты. Бьянка рассказала мне. И если со мной что-нибудь случится, я хочу, чтобы она сохранила их. Я — мужчина. Я не попрошу у женщины, которую люблю, деньги. Я должен найти тех ублюдков.