Возвращение Арахны

– Нечистое место, – убеждённо повторил он. – Говорят, где-то там наши с татарами бились. Бывало, весной речка подмоет берег, земля осыплется и кости откроет или доспех ржавый. Кинжал видел? Бабушка приспособилась им лучину на растопку скепать. Там нашёл!

Костя, поняв, что дед, обычно молчаливый, на этот раз расположен поговорить, задал вопрос, вертевшийся на языке:

– А тебе… блазнилось?

– А как же! Иду это я как-то по-над обрывом, гляжу, внизу вроде стоит кто-то и руками мне машет. Иди, мол, сюда! Я – к краю, думаю, случилось что, может, помочь надо. Подбегаю – никого! А нога уж над кручей зависла. Так и тянет вниз шагнуть. Еле-еле удержался!

– Вадим Петрович, учитель биологии, в город писал. Приезжали двое, – продолжил дед Григорий, искоса взглянув на притихшего внука, – походили, посмотрели, порасспрашивали. Миражи это, говорят, галлюцинации… Ну да ладно, иди гуляй! А то ещё приснится ночью, будешь кричать, всех перебаламутишь, – нарочно сурово закончил дед, поняв, что мальчишке на сегодня уже хватит впечатлений.

Костя неохотно поднялся, пошёл было, но, что-то вспомнив, вернулся.

– Дед, а когда мы бумажного змея будем делать? Ты же обещал…

– Ну, раз обещал… Вот сено лошадям задам, приборку на конюшне сделаю, к вечеру и займёмся!

– А сейчас что выстругиваешь? – напоследок не удержался Костя. – Уж не Буратино ли? Неужели устроился подмастерьем к папе Карло?

– Мне и одного Буратино хватит, – дед взъерошил белобрысые вихры внука и легонько дёрнул его за нос. – Новое берёзовое топорище лажу, покупные-то от одного удара разваливаются…

Мальчик вышел со двора и направился к пруду, где в кустах ивняка у него было убежище, что-то вроде шалаша. Забравшись внутрь, он присел на пенёк, заменяющий скамейку, и задумался. Окружающий мир, ещё утром такой знакомый и понятный, вдруг предстал перед ним своей новой, таинственной стороной.

– Эх, был бы сейчас рядом со мной закадычный дружок Ал Гол, – помечтал Костя. – Вот уж кто любитель-то тайн! Чем-то он сейчас занимается? А ведь как всё хорошо начиналось!

У мальчугана как-то само собой стала всплывать в памяти история о том, как он оказался в деревне у деда, словно кто-то невидимый вытягивал её слово за словом:

«К путешествию по Волге мы с Ал Голом готовились давно, почти всю зиму. Ал Гол – это Алёшка Голиков, мой лучший друг. Мы с ним с первого класса за одной партой сидим, вот уже шесть лет. Это он однажды предложил в летние каникулы спуститься вниз по течению Волги на плоту. Давай, говорит, Крис, сплавимся! Это имя мне тоже он придумал. Моё-то имя мне не очень нравится: как ни крути, как ни верти его, одни кости получаются. А фамилия вообще – Талкин! Как она вам нравится? Мне – не очень… И вот приходит как-то Алёшка ко мне домой, а я в сомбреро вырядился, ремень офицерский нацепил, а за пояс кинжал в посеребренных ножнах заткнул. Настоящий! Он у нас с незапамятных времён на стене висел. Семейная реликвия, так сказать…

Посмотрел-посмотрел на меня друг ситный да и говорит:

– Знаешь, ты сейчас как настоящий Крис выглядишь!

Кто его знает, что он имел в виду: не то Красса, древнего полководца, не то Крёза, сказочно богатого, как граф Монте-Кристо, человека. А может, с малазийским ножом, который крисом называют, перепутал…

Но я тут же за это имечко ухватился, фамилию свою, немного подсократив, к нему приставил и получилось очень даже неплохо – Крис Талл. Последнее «л» я вроде бы как для красоты добавил, чтобы имечко таким же звонким и прозрачным, как кристалл, стало… Была, правда, и ещё одна причина, не догадываетесь, какая? Никого вам это словосочетание на напоминает? Есть же такая сказочная повесть «Изумрудный дождь», неужели не читали? Там ещё главный герой Крис Талл, сын Элли, Феи Убивающего домика, через тоннель в параллельный мир на планету Рамерия попадает! Вспомнили?! Ну наконец-то!