Возвращение Чорба. Стихи

Аэроплан

Как поет он, как нежданновспыхнул искрою стеклянной,     вспыхнул и поет,там, над крышами, в глубокомнебе, где блестящим боком     облако встает.В этот мирный день воскресныйчуден гул его небесный,     бархат громовой.И у парковой решетки,на обычном месте, кроткий     слушает слепой:губы слушают и плечи —тихий сумрак человечий,     обращенный в слух.Неземные реют звуки.Рядом пес его со скуки     щелкает на мух.И прохожий, деньги вынув,замер, голову закинув,

     смотрит, как скользяткрылья сизые, сквозныепо лазури, где большие     облака блестят.1926

Крушение

В поля, под сумеречным сводом,сквозь опрокинувшийся дымпрошли вагоны полным ходомза паровозом огневым:багажный — запертый, зловещий,где сундуки на сундуках,где обезумевшие вещи,проснувшись, бухают впотьмах —и четырех вагонов спальныхфанерой выложенный ряд,и окна в молниях зеркальныхчредою беглою горят.Там штору кожаную спуститдремота, рано подоспев,и чутко в стукотне и хрустеотыщет правильный напев.

И кто не спит, тот глаз не сводитс туманных впадин потолка,где под сквозящей лампой ходиткисть задвижного колпака.Такая малость — винт некрепкий,и вдруг под самой головойчугун бегущий, обод цепкийсоскочит с рельсы роковой.И вот по всей ночной равнинестучит, как сердце, телеграф,и люди мчатся на дрезине,во мраке факелы подняв.Такая жалость: ночь росиста,а тут — обломки, пламя, стон…Недаром дочке машинистаприснилась насыпь, страшный сон:там, завывая на изгибе,стремилось сонмище колес,и двое ангелов на гибельгромадный гнали паровоз.И первый наблюдал за паром,

смеясь, переставлял рычаг,сияя перистым пожаром,в летучий вглядывался мрак.Второй же, кочегар крылатый,стальною чешуей блистал,и уголь черною лопатойон в жар без устали метал.1925

Святки

Под окнами полозьяпропели, — и воскресна святочном морозесеребряный мой лес.Средь лунного туманая залу отыскал.Зажги, моя Светлана,свечу между зеркал.Заплавает по тазудрожащий огонек.Причаливает сразуореховый челнок.И в зале, где блистает

под люстрою паркет,пускай нам погадаетнаш старенький сосед.Все траурные пикинакладывает онна лаковые ликиоранжевых бубен.Ну что ж, моя Светлана?Туманится твой взгляд…Прелестного обмананам карты не сулят.Сам худо я колдую,а дедушка в гробу,и нечего седуюдопрашивать судьбу.В смеркающемся блескевсе уплывает вдаль —хрустальные подвескии белая рояль.И огонек плавучийпотух, и ты исчезза сумрачные тучи,серебряный мой лес.