Возвращение Дикой Розы

Примерно через сорок минут после звонка тети Мими из квартиры Рохелио вышли две женщины — одна городская, изящно и со вкусом одетая, легко шла в туфлях на высоких каблуках. Рядом с ней тяжело, по-мужски переставляла ноги женщина в платке и длинной юбке, видимо, родственница из деревни.

— Смотри, как ковыляет, и туда же — в столицу захотелось, — прокомментировал ее походку один из боевиков Койота, сидевший вместе с парой головорезов в машине с потушенными фарами.

Пабло и Розита ждали Лус в аэропорту.

Девочка нетерпеливо подпрыгивала, пытаясь разглядеть мать в толпе миновавших таможенный контроль пассажиров.

— Подожди, еще рано, — успокаивал ее Пабло - Мамин рейс еще не объявили.

Ho Розита так нервничала; что он согласился подойти к стеклянным дверям, и девочка приплюснула нос, вглядываясь в каждого, кто проходил через узкие ворота металлоискателя.

— Вот она! Мамочка! — громко, на весь аэропорт закричала она наконец.

Она повисла у Лус на шее, не давая Пабло возможности обнять жену.

Лус подхватила дочку на руки и покрыла поцелуями ее милую мордашку, радуясь, что какое-то время можно не смотреть Пабло в глаза, прячась за щебечущую от счастья дочурку.

— Моя мамочка — самая знаменитая певица в мире! — хвастливо объявляла она всем окружающим. — Моя мамочка покорила всю Европу!

Пабло вручил Лус огромный букет алых роз.

— Мы очень гордимся твоим успехом, — сказал он. — Ты, наверное, устала? Тяжелые были гастроли?

— Да, очень... — притворно вздохнула Лус.

Она спрятала лицо в мягких волосенках Розиты и вдохнула ее сладкий младенческий запах.

— Я так соскучилась... — протянула она. — Как хорошо, что я наконец дома...

— Мне надо с тобой серьезно поговорить, — сказал Пабло, когда, уложив Розиту, они наконец-то остались один.

Лус внутренне напряглась. Сердце ее бешено заколотилось.

«Жан-Пьер! — мелькнуло в мозгу. — Он рассказал о моем «Отелло» и... и, возможно, и о нашем романе тоже... Только... зачем это ему?»

Лицо у Пабло было серьезным я напряженным. Он сел рядом с Лус и взял ее руки в свои.

— Я хочу рассказать тебе о Дульсе. Пока тебя не было...

— У Вас издался роман? — перебила его Лус, — Я всегда подозревала, что ты к ней неравнодушен. Ведь ты с таким

трудом сделал выбор между нами... Ты понял, что ошибся, да?

— Погоди... — Пабло легонько сжал ее ладони. — Я люблю только тебя. Ты ведь прекрасно знаешь это. А Дульсе...

И он рассказал Лус о том, как встретил однажды Дульсе в клинике, как она доверила ему свою тайну, как они безуспешно ходили по всем специалистам и какой в результате получили приговор.

— Дульсе никогда не сможет забеременеть, — сказал он. — А она так мечтает о ребенке. Ты ведь заметила, как она относится к нашей Розите...

— Да... — вздохнула Лус.

Она иногда даже ревновала Дульсе к дочке, считая, что та слишком часто берет к себе ребенка и хочет стать для девочки большим, чем просто любящая тетка.

— Бедняжка Дульсе...

На глаза Лус навернулись искренние слезы. Больше никогда она не будет возражать против общения Дульсе с Розитой.

А когда Пабло рассказал, почему у Дульсе возникла такая патология, Лус просто разрыдалась.

 — Значит, это я... я виновата? — всхлипывала она. — Я еще в утробе матери обделила свою сестру?

— Ты ни в чем не виновата, это же глупо так думать, — пытался успокоить ее Пабло.

— Ах, если бы я могла ей помочь! Только как?!

— Вытри слезы и послушай меня, — сказал Пабло. — Только то, что я тебе скажу, должно быть нашим строжайшим секретом.

— Что? — заинтригованно спросила Лус.

— Ты можешь помочь Дульсе. Но только так, чтобы она не узнала о твоей помощи.

— Ну! Как? — нетерпеливо воскликнула Лус.

— Видишь ли... у Дульсе инфантилизм яйцеклетки... А если пересадить ей другую... например твою...

— Суррогатное материнство?! — расширила глаза Лус. — Я читала об этом. В Штатах женщины даже рожают чужих детей за деньги. 

— Это не совсем то, — терпеливо объяснял Пабло. — Дульсе может сама. Проблема в том, что она не должна думать, о том, что она суррогатная мать. Она и Жан-Пьер должны быть уверены, что это их ребенок.

— А... как же это возможно? — непонимающе уставилась на него Лус. 

— Я все продумал. Я положу Дульсе в клинику якобы на обследование. Жан-Пьера тоже заставлю пройти ряд процедур. Он сдаст все анализы. Мы проведем оплодотворение в пробирке и под наркозом пересадим Дульсе. Она даже не узнает об этой операции. И будет уверена, что это естественная беременность.

— Здорово! — Лус с искренним восхищением уставилась на Пабло. — Какой ты умный! Только...

— Что?

— Наш обман может когда-нибудь раскрыться.

— Как? — сказал Пабло. — С медицинской точки зрения здесь все чисто. Жан-Пьер действительно будет настоящим отцом. А что касается тебя... Понимаешь, у членов одной семьи — одинаковый генетический код. А вы с Дульсе к тому же еще и двойняшки. Вы сами развились из одной яйцеклетки. Так что, если все пройдет успешно, Дульсе никогда ничего не узнает.

Он серьезно посмотрел на Лус и добавил:

— Если, конечно, ты не проболтаешься...

— Ну что ты! — возмущенно воскликнула Лус.

— Значит, ты согласна?

— Конечно... А... это очень больно?