Возвращение домой

— Последний Цезарь был избран посреди великого противостояния. Были там четыре племени, с кандидатами сильными, и каждый при себе по три голоса имел. То были Старкаттери, что решили выборов исход, не оказав поддержки кандидату Роамани. В итоге, придя к власти, Последний Цезарь был слаб невыносимо. Имели место даже разговоры о том, чтобы традиции нарушить и выборы повторно провести, лишь с кандидатами двумя, но традиции есть традиции. Роамани солдаты, все до одного. Те бились с драконами, Мокели, другими могущественными тварями, и рептилиями. Не терпели они неуважения в свою сторону.

— Когда группа бандитов Атори захватила лодку, полную пони-туристов, а затем потребовала выкуп, Последний Цезарь настоял: Роамани займутся этим. Но Атори жили на островах, и для армии Роамани потребовалось на порядок больше времени, чтобы снарядить свои корабли и отправиться на задание. Это было ужасной ошибкой. Группы из пол-десятка войнов Ачу, или даже солдат Атори было бы вполне достаточно. Но Последнему Цезарю хотелось славы и почета. Терпение вашей принцессы истекло, и она послала летунов, которых вы зовете «Вондерболтами». Они преуспели в освобождении заложников, но понесли потери: Четыре пегаса. То было страшным ударом по репутации Последнего Цезаря. Даже провели внеочередные выборы, дабы сместить его. Но традиции есть традиции, и он сохранил за собой статус. Он осудил вмешательство пони, и обвинил их в оскорблении нашего народа, а также приказал заморозить все торговые соглашения между нами.

— Так, погоди, так поэтому война и началась? Из-за покалеченного эго какой-то зебры? — сболтнула Скотч.

— Все было несколько сложнее, — добавила я. — Эквестрия также ввязалась войну из-за политиков и бизнес пони, которые даже о войне толком ничего не знали. — Это заявление привлекло ко мне удивленные взгляды. — Что? Я узнала об этом из шаров памяти.

— Жульнички-единороги, — пробормотала Рампейдж, откуда то снизу.

— Для нас, война началась из-за вашей принцессы. Когда она захватила груз с углем, наш народ воспринял это как оскорбление. А оскорблять Последнего Цезаря — это зов к войне. Сначала откликнулось только единственное племя: Роамани. Они воинственное племя, все их мысли только о войне. Долг и жертва — их кредо. Первое время, остальные племена воздержались от войны, но когда борьба затянулась, подключились Прополи. Они были мощным и влиятельным племенем. За ними пришли Карнилиа и Атори. Также, пока мы воевали, наше самое крупное племя, Ачу, и самые уважаемые, Менди Логос, выступили против войны, — сказал Лансер столько, сколько я от него никогда не ожидала. У него был особый ритм и тон, побуждавший слушать дальше.

— А были зебры, возражавшие против войны? — В шоке спросила я.

— Продитьеры, — сказала Рампейдж сквозь скрип колес, идущий снизу.

— Многие, хотя только некоторые объявляли об этом так же нагло, как и Продитьеры. Во время конфликта было множество тех, кто симпатизировал Эквестрии. Тысячи зебр из племен Менди, Эсхатик, и Зенкори были арестованы за поддержку врага. Но, как вы видите, солнце священно для нас. Многие зебры, особенно те, что сделали Эквестрию своим домом, видели в вашей Принцессе Селестии воплощение солнца. Они сомневались, было ли разумным сражаться против неё. На самом деле, борьба стала такой ожесточенной, что Последний Цезарь был почти вынужден сдаться по требованию других племен, — он сказал, покачнув головой. — Но потом солнце попало в засаду луны.

— Ты имеешь в виду воцарение Луны? — спросила я, вспоминая сон-воспоминание о Литлхорне.

Теперь, сны, посвящённые Псалм, были больше похожи на шары памяти. Я помню, как переживала их, но переживания больше небыли настолько болезненными и личными.

Он кивнул, и подняв голову, свирепо посмотрел на нас.

— Принцесса Луны, Дева Звёзд. Когда мы услышали, что Эквестрией стала управлять она, то это стало величайшим даром для Последнего Цезаря. Есть сказания о луне и звездном зле, уходящие к нашим истокам. От деяний Старкаттери, и до ужасов Девы. — Он одарил меня крайне скептическим взглядом. — Первая Дева Звёзд укрыла мир тьмою, когда бросила вызов Селестии. Возможность вести битву против неё… опьяняла. Это вовлекло все племена с головой в войну. Даже Мэнди, которые постоянно призывали к миру, пусть и неохотно, но присоединились.

— А вот этого, я вообще ни когда не понимала. Каким образом Найтмер Мун могла воспрепятствовать восходу солнца? Неужели солнце, и в самом деле, вот просто взяло, и исчезло? — слегка нахмурившись, спросила Скотч Тейп.