Возвращение домой

Все они расселись полукругом, так, что каждый мог её видеть. Кайна стояла в самом центре. Прямая, стройная, с расправленными плечами, опущенными руками, поднятым подбородком и неподвижным взглядом. Встретив этот взгляд, Джейк чуть заметно улыбнулся, но девушка будто и не заметила этой улыбки. А ведь она предназначалась ей. Только ей!

Но Джейк не расстроился, он понял, что сейчас Кайна не принадлежит себе, она теперь лишь Та, Кто Исполняет Танец. Сама природа, в облике молодой прекрасной женщины, представшей перед немыми зрителями.

Кайна стояла, не шевелясь и даже не моргая, точно для того, чтоб её можно было рассмотреть всю, с головы до ног. И Джейк смотрел, смотрел жадно, никого больше не видя, кроме её одной, единственной. Это была та, но ожившая статуэтка, кото-рую он видел в доме Ариартиса.

Длинный, до косточек щиколоток кусок ткани, стянутый на боку в узел, цветы двумя гирляндами на груди. И не поймёшь, есть ли там, под ними, ещё что-нибудь из одежды. Венок из белейших крошечных орхидей на темноволосой голове, осо-бенно ярких в контрасте.

Статуэтка! Один к одному! И даже то ощущение замершего готовящегося движения, — оно тоже было здесь. "А дальше? Что будет дальше вслед за этой не-подвижностью?" — Вопрос готов был сорваться с губ.

Напряжённая тишина нарастала. Казалось, в мире не было больше ничего, кроме освещённого кострами круга, тонкой, затвердевшей, как та ямса, фигурки и блед-ных лиц, глядящих на неё. Лес умер, умерла ночь, и только здесь осталось ещё при-сутствие жизни.

От этого ощущения почему-то стало страшно, холод, как чьи-то пальцы, коснулся затылка, побежал по позвоночнику. В это мгновение Джейк уловил, скорее кожей почувствовал чуть слышимые ритмические удары. Откуда этот звук? Пошевелиться он боялся, только взглядом повёл: у всех сидящих гриффитов ладони рук лежали на земле, а на подушечках пальцев — пластинки из дерева. Несильное похлопывание по земле — и рождался звук. Низкий, идущий будто из-под земли, но от него веяло чем-то мистическим, чуждым всем прежним представлениям о музыке. Он то нарастал, как волна, и тогда ритм учащался, как нервная дрожь, то затихал до еле различимо-го шелеста.

Джейк смотрел вниз, на руки Ариартиса, и чуть не пропустил начало танца. А оно совпало с моментом, когда удары стихли до еле слышимого далёкого эха. Плавное — по-птичьи — движение выброшенной вперёд и вверх руки, украшенной по запястью перевитыми цветами. Раскрытая ладонь и разведённые пальцы в просящем, почти молитвенном жесте. Опять секундная неподвижность, а за ней — совсем неожидан-ная резкость в подьёме второй руки и — хлопок над головой. Громкий, неожиданный звук. Сопроводительные удары стали громче, накатили волной. Почувствовался свой особый ритм: две короткие, громкие волны, как два удара, за ними — три ко-ротких, раскатистых, а потом — пауза. Пауза во всём. Даже фигура в центре пло-щадки замирала.

Джейк смотрел не дыша с немым, восторженным стоном, застывшим на полуот-крытых пересохших губах. Смотрел на Кайну, ловил каждое, даже совсем незамет-ное её движение. Гибкая фигура, руки и пальцы, придающие законченность движе-ниям тела и неповторимую красоту. Он следил за руками, но успевал уловить даже взмах ресниц, движение подбородка, появляющуюся и исчезающую улыбку на гу-бах. Он сглатывал всухую всякий раз, когда разрез до самого узла на боку открывал взору каждого стройную ногу во всей её красе от ступни до пояса.

Боже! Разве можно описать этот танец?!

А запомнить?! А повторить?!

Джейк видел только её. Обожал каждую чёрточку этого тела, каждую линию, гордился ею. Не видел ничего, кроме её взгляда, кроме её тёмных глаз. И хотя глаза эти всем казались отсутствующими. А взгляд — неподвижным, он видел в них то, что ни один из них двоих не решался сказать вслух…

Сколько он длился, этот танец? Не так уж и долго, но за эти минуты Джейк успел пережить целую бурю эмоций, таких чувств, какие он не мог даже представить в себе и своей довольно бедной на события жизни.

Любовь! Он познал любовь!

Одно лишь это чувство без телесной близости, возможно, без взаимности, но ду-ше хотелось плакать от счастья. От радости, от ощущения прикосновения к этой сокровенной мечте, мечте каждого.

Пережить это… Ничего не требуя, ни на что не рассчитывая… Всего лишь пере-жить, испытать на себе то, о чём говорят другие…

Это даже не восторг, не опьянение. Не радость. И даже слово "счастье" вряд ли вместит в себя все пережитые ощущения.

Танец кончился. Все исполнители мелодии и участники этого представления ста-ли подниматься со своих мест. Жертвенный танец, проводимый два раза в год, вес-ной и осенью, завершился. Каждый спешил прикоснуться к той, что наделена осо-бым даром: благодарить природу и весь мир своим танцем.

Кайна ещё сидела на земле, на том месте, где завершила танец, сидела, подогнув под себя ногу, обхватив колено другой ноги руками и низко-низко опустив голову, так, что волосы, скользящие по спине и плечам, рассыпаясь, закрывали её лицо от всех.