Возвращение домой

— О четырёх огнестрельных ранениях! — поправил кто-то. — Четыре пули — все навылет. Не задета ни одна кость. Я сам обследовал его… Без хорошего хирурга даже при таком везении не выжить. Так что вы найдёте его, я уверен…

То, что говорил главврач, Джейк уже не слышал. Это была сплошь одна медицина, такие сложные термины, которые ему самому ничего не говорили. А потом он уснул…

* * *

Он ничем не отличался от остальных четверых. То же вечное пограничное состояние между сном и бодрствованием. Та же слабая, расслабленная, почти кукольная фигура, точно тряпичная игрушка, вместо стержня собранная в одно целое позвоночником, готовым переломиться в любую минуту при малейшем движении. Тот же спящий постоянно взгляд из-под опущенных век, ни на чём конкретно не фокусирующийся. Постоянно чуть разомкнутые губы, иногда подрагивающие, буд-то ещё немного — и с них сорвутся слова. Но этого не случалось. Бесполезное дело — ждать улучшения или вообще хоть чего-то ждать, глядя на каждого из них.

Да, он был таким внешне, но даже врач не мог предположить, насколько «жив» мозг его пациента, числящегося под номером «4».

Своё нынешнее положение Янис осознал не сразу, первые несколько недель он и вправду представлял собой то, кого сейчас играл так самозабвенно и старательно, любому артисту на зависть. Сначала, под прикрытием такой оболочки он неспеша копил информацию и силы для побега. Хотя в клинике было неплохо, совсем неплохо, но постоянные уколы, успокоительное и снотворное, от которых «тупел» мозг и притуплялась осторожность, могли бы испортить всё дело.

Янис не спешил, за свою жизнь он научился ждать лучшего и удобного момента, но том в гости стал приходить Гриневский. Хитрая лиса Гриневский. «Господин Грин» — так он любил сам себя называть. Его появление спутало все планы. Недавняя основательность и терпеливость сменились постоянным ожиданием разоблачения.

Раньше ничего этого Янис не боялся: санитарам, двум увальням-лентяям, было всё равно, как ведут себя пациенты, а Акахара видел своих подопечных не больше двух часов в день в общей сложности. Теперь же появление Гриневского вызывало у Яниса целую бурю ответных чувств, которые могли выдать его. У них и раньше-то отношения оставляли желать лучшего. Янис всегда чувствовал на себе подозрительные изучающие взгляды своего начальника. Первое время старался не обращать внимания, ведь любой новичок вызывает неприятие и опаску в слаженном, годами отработанном коллективе. Но когда прошли все немыслимые сроки даже для самой тщательной притирки и знакомства, Гриневский не оставил в покое своего подчинённого. Постоянные нападки, придирки, постоянное наблюдение и неприятные вопросы, связанные с лагерным прошлым бывшего бродяги.

Он был очень осторожен и очень хитёр, этот господин Грин, и так же, как и Янис, умел терпеливо ждать удобного случая.

Янис получил удар с неожиданной стороны, любопытство, уходящее далеко за пределы их Отдела Внешней Связи, подвело его. А ведь именно по части выполняемой работы к нему не мог придраться даже сам Гриневский.

С этого случая их скрытая вражда перешла в открытую войну с жаждой уничтожить враждебную сторону. Гриневский требовал казни открыто, на Общем Совете, а что мог сделать он? Во время вынесения приговора они, конечно, сцепились; Янис всегда был отчаянным, он и тогда недолго думал, действовал на порыве, а ведь соперник ему достался куда старше и опытнее. На стороне Яниса была только молодость и перевес в силе — не так уж и мало. Он мог бы ещё потягаться, но их разняли, и тогда, встречая одни лишь ненавидящие, презрительные взгляды других «информаторов», как всегда принявших сторону «своего», он возненавидел их в ответ с ещё большей силой, подкрепившейся не замеченным никем раскаянием. Янис понял, что никогда больше не вернётся сюда… Никогда!

А теперь Гриневский сам нашёл его! Приходил в больницу. Зачем? Тешил уязвлённое самолюбие? Кто откажется увидеть своего врага растоптанным, уничтоженным навсегда?

Гриневский был из тех людей, чьи мысли всегда скрыты от других. Возможно, он для этого и приходил, но эти визиты нервировали Яниса и пугали.

Зря бы Грин сюда не пришёл, а уж ходить раз третий или четвёртый без надежды получить что-то для себя было не в его правилах. Может, он чувствует обман? Возможно и так. Этот человек спиной слышит, когда его пытаются обмануть. И такого он не допустит. Если так, то почему он не предпринимает ничего?

Бежать нужно! Срочно сматываться! Хорошего понемногу! Но жить под бдительным оком «информаторов»? Увольте! Тем более если этим занимается сам Юрий Ильич…