Возвращение, или Свободу попугаям!

Впрочем, мужчины, спускаясь в стылый погреб по деревянным ступенькам длинной, будто вела в бомбоубежище средней руки, лестницы, заулыбались. Значит, старания мои не пропали втуне, хоть чуть, а тягостное настроение развеяла.

Основная часть погреба была даже не заполнена, а натурально забита всякими соленьями-вареньями-копченьями-сушеньями и разнокалиберными кувшинами с настойками домовитой Салиды. Длинные, толстые, в две ладони шириной полки ломились от припасов. Пожалуй, при наличии теплой одежды жители дома запросто могли запереться внутри и выдержать небольшую, годика эдак на два, осаду. Правда, спились бы наверняка, зато под какую закуску!

Ледником же именовалось самое углубленное и отделенное от остального кирпичиками кладки помещение вышеозначенного погреба. Там и впрямь оказалось ощутимо холоднее. Фаль не пожелавший остаться снаружи, зябко передернул тонкими крылышками и юркнул ко мне за пазуху, поерзал, устраиваясь поудобнее, и затих теплым комочком.

Битая, ощипанная и освежеванная дичь (птички, пара зайцев) были небрежно сброшены на сторону, а поверх заиндевевшего короба лежал окоченевший труп женщины средних лет в длинной юбке и просторной, не стесняющей движений блузе. Бледные губы чуть приоткрыты, брови вздернуты, голова чуть склонена набок, будто женщина была удивлена приключившейся с ней оказией. В пору юности покойница, возможно, была довольно симпатичной, но сейчас казалась вполне заурядной. Ну да какая разница, красотка или уродка, ее ведь не на подиум выводить. Я вызвала магический шарик света, засиявший мощно, разом перекрыв все потуги раздобытой Дармоном в нише у входа лампы. Присмотрелась, тщательно выискивая малейшие признаки насильственной смерти.

Если не я, то кто? Спутники молчат, будто воды в рот набрали. Вряд ли в деревне и ее окрестностях найдется профессионал патологоанатом. А с другой стороны чего я могу сделать? Допустим, найду в себе силы провести вскрытие, кинжал у меня режет даже металл и камень, кости ему не преграда. Только чего мне это даст? Я не медик, никаких патологий обнаружить все равно не смогу. Значит, идея со вскрытием отпадает, будем проводить наружный осмотр тела. С виду женщина абсолютно здорова. Вот только синяк и небольшая ссадина на виске. Вряд ли могут сойти за смертельные раны. Более никаких видимых повреждений не нахожу. В анфас Салида выглядит целой, теперь осмотрим тылы. Баба здоровенная, крепкая, коня в горящую избу внесет, одной мне такое бревно не повернуть, придется помощи просить.

— Эй, парни, переверните ее, пожалуйста.

Гиз и Кейр шагнули синхронно и легко переместили тело нужной мне стороной. Вернулись к стене, киллер по-прежнему невозмутимо-ироничный, Кейр же украдкой вытер руки о штаны, будто отпечаток смерти стереть хотел. На поле боя с трупами проще. Сделал живого мертвым и дальше идешь, а тут с уже готовой возиться непривычно. Ладно, больше не буду психологически травмировать мужчин, сама-то почему-то нисколько не боюсь, даже брезгливости нет, только мозги скрипят, пытаются разобраться в загаданной Дармоном загадке. Точно, вот потому и не трушу, некогда! Может, потом ночью кошмары привидятся, а пока я в норме. Могу продолжать осмотр.

И что нам стало ясно? А то, что не фига не ясно. На повернутой спиной Салиде вообще никаких повреждений нет, не считая нескольких жирных пятен на блузке и юбке, так ведь люди пока труп на ледник сволокли, чудо что ничего не порвали и обломали.

— Цела баба-то, — недоуменно хмыкнул Кейр. — Чем же охотник ваш убить ее мог? Крови нет, если б душил, так морда синей была бы и пятна на шее.

— Есть методы не оставляющие следов, — тихо обронил Гиз. — Если Викша — знаток леса, не только зверя бьет, но и травы знает….

— Нешто он стал бы? — с удивленным испугом — и придет же такая жуть кому в голову — пробормотал Дармон из-за спин остальных. Быть ближе к телу "скромный" староста не стремился.

— Проспится, спросишь, — предложил Лакс.

— Н-да, по внешнему виду трупа ничего дельного не скажешь, да и объяснить она ничего в отличие от живых не сможет. Придется колдовать, — вздохнула я и призвала магию.

Выводя указательным пальцем в воздухе над спиной Салиды, сплела в одну две руны открывающие тайны — Кано и Эвайз, прибавила к ним Альгиз, руну призыва помощи от других рун и свыше, символ женщины. Я не знала, как по-другому обозначить покойницу, и понадеялась, что этого окажется достаточно, чтобы заклинание, щедро сдобренное моим желанием добраться до истины, заработало. Тейваз — руну справедливого суда применять не стала, слишком уж она сильная и мужская. Побоялась, что, если с Салидой чего страшного содеяли, то могу ненароком зомби поднять.