Возвращение к жизни

Подъехали подводы с лодками, с ними комбат Потылицын. Через луг шли, оберегая тишину. Впереди — сводная рота, за ней — повозки. Перед посадкой комбат обнял Северина:

— Надеюсь, Иван Кириллович… Главное зацепиться! Окопаетесь — шумните хорошенько. Боеприпасов у вас достаточно. Поддержим артиллерией. В следующую ночь всем батальоном — к тебе.

— Постараюсь, — заверил Северин.

Еще днем Потылицын открыл перед старшим лейтенантом все карты: задача роты — отвлечь на себя внимание противника, чтобы обеспечить основную переправу ниже по течению Днепра, у Щучинки. Таково решение комдива. Удастся десанту продержаться до следующего вечера — начнет форсирование батальон. Надо продержаться, надо, чтоб удалось…

Северин сказал комбату: «Лодки отправлю обратно. Чтоб не было соблазну… И партбилет мой возьмите».

Одна за другой отрывались лодки от берега. Разведчики Николая Кашина — на ведущей, за ней — остальные. Правый берег медленно надвигался темной стеной. Вот уже смутно прорезаются его очертания. До места высадки — семьдесят, сорок метров.

«Кажется, пронесло», — подумал Северин. Но в ту же минуту над Монастырьком взвилась осветительная ракета. Откуда-то сверху чиркнул пулемет. Пули пробили лодку, где разматывал нитку провода Николай Шикунов. Два бойца получили ранения.

— Спускаться ниже! — негромко скомандовал Северин.

Вторая очередь настигла разведчиков. Еще троих ранило, но берег был уже совсем близко. Пока загорелась следующая ракета, лодки шаркнули днищами о песок. Рота начала высаживаться.

— Вперед! — вполголоса торопил Северин. Пробежали по кустарнику метров полтораста.

— Ложись! Окапываться! — Северин упал в вымоину, стал выравнивать и углублять ее лопаткой. Шикунов пристроился с телефонным аппаратом возле командира.

— Давай связь, — приказал ротный.

Телефонист крутнул ручку.

— Алё! Алё! «Сосна», я «Кедр». Так точно, высадились. Здесь он. Передаю. Вас, товарищ старший лейтенант…

Взяв трубку, Северин услышал отдаленный голос Потылицына:

— Докладывай!

— Мы на месте. Чуть ниже. Окапываемся. Ранены пятеро. Нет, пока тихо… Все по плану. Лодки с ранеными отправил обратно. Да, конечно. Если что, дайте огоньку по селу.

Рота поспешно зарывалась в землю. Шикунов-успел углубить свой окоп по плечи.. Северин оставил укрытие, наказав телефонисту отвечать на запросы комбата.

Десант расположился на маленьком плацдарме дугой. В центре пулемет Оплачко и сержант Григорий Задорожный с телефоном. Поговорив с ними, ротный пошел дальше, на левый фланг, к разведчикам. Только присел у ячейки Кашина — сзади поднялась стрельба, послышались гортанные выкрики немцев. Их перекрыл тревожный зов Задорожного:

— Сюда! Окружают…

Северин с разведчиками бросился на выручку. Пулеметный распет Оплачко и связист отбивались от фашистов гранатами. Помощь подоспела вовремя. Ведя на бегу огонь из автоматов, разведчики вынудили гитлеровцев отступить.

Старший лейтенант вернул Кашина с разведчиками на левый фланг, а сам спустился в окоп пулеметчиков.

— Просмотрели, — признался Оплачко, — увлеклись оборудованием ячейки.

— Назначьте наблюдателя. И чтоб не дремал!

— Тут не до дремоты… — отозвался Задорожный. — Обнаружили нас. Теперь не дадут покоя.

— А мы сюда перебрались не для покоя, — ответил ему Северин. — Как связь?

— Порядок. Дать левый берег?

— Пока не надо, — ротный вылез наверх. — Пройдусь к Тимченко. А вы тут не зевайте.

— Привет от меня землячкам-старичкам, — сказа 3адорожный.

— Это кому же?

— Тимченко, Овчарову и Левченко.

— Вы тоже из Краснополья?

— Ахтырский я. Сумчане мы все.

— Везет, мне сегодня на земляков! — вырвалось у Северина, и он, раздвигая руками кусты, пошел на правый фланг.

Оборонительный рубеж в основном был готов: окопы отрыты, соединены общей траншеей. Пора поднимать шум. Командир роты вернулся в свою промоину, Пока он отсутствовал, Шикунов превратил ее в добротную ячейку с покатым бруствером.

— Звонил комбат? — осведомился Северин.

— Звонил недавно.

— Давай, крутни.

Потылицын откликнулся сразу:

— Что у вас там за стрельба была?

— Небольшой сабантуй. Отбили наскок. Все готово, Понял… Начинаем…

Передав трубку Шикунову, Северин громко скомандовал:

— Всем открыть огонь! На три минуты.

Заполыхали выстрелы. Маленький плацдарм уже не таился, а как бы выставил себя напоказ: вот я! К нему потянулись трассы ответного огня из Монастырька, с высот напротив, с обрыва справа, над Днепром. Пунктирные нити сходились участке берега, где обозначила себя рота Северина. Пули секли кустарник, чмокали в брустверах.

— Раззудили мы фрицев — окрысились, — довольно заметил Шикунов.

— Пусть палят. Сейчас их накроют, — уверенно произнес Северин.

В тот же миг по обнаружившим себя огневым точкам врага ударили из-за реки наши артиллеристы и минометчики. Разрывы отдавались эхом в правобережных скалах Днепра.

— Прекратить огонь! — приказал ротный. — Усилить наблюдение!

Плацдармик замолк. А растревоженные немцы не унимались, продолжая интенсивный обстрел. Бушевала и наша артиллерия. Она трудилась прилежно и долго. Лишь с рассветом громовые раскаты затихли.